Николаю Михайловичу обычно без проблем удавалось организовывать такие рейсы. Даже когда случалась непогода, а сено и солома на ферме заканчивалась он проявлял настойчивость и пользуясь своим заслуженным авторитетом заставлял людей ехать за кормами. Сложнее было Красноглазовой – заведующей Игнатовской фермой. Нина Анатольевна не имела такого авторитета как Новодворцев и ей сложнее было уговорить народ на доставку кормов. Приходилось оплату выше назначать, чем для Луговской фермы. Но даже это порой не помогало. Тогда она давила на жалость, пускала слезу поясняя, что коровы и телята уже второй день будут стоять без кормов.

Местные мне рассказывали, что такое к ней отношение трактористов и рядовых колхозников яко бы является своеобразной местью. Что вроде бы бывший председатель колхоза Кудряшов, которого недавно сменила Нина Александровна, уделял повышенное внимание её старшей дочери и постоянно пьянствовал в их доме. Красноглазова пользовалась расположением председателя и его властью добивалась беспрекословного выполнения всех её нарядов. Теперь у неё такой возможности не было, а люди припоминая как их раньше принуждали выполнять её распоряжения, теперь старались ей напакостить. А я твёрдо решил, что в следующем году обязательно организую скирдовку и соломы, и сена непосредственно на территориях ферм, чтобы не мучится зимой с доставкой по одному стогу

Ночами мы с Таней готовили к заселению квартиру, предназначенную нам в строящемся щитовом доме. Красили то, что следовало красить. А как только провели электропроводку закупили обои начали их клеить. Отопление специалисты «Сельхозтехники» монтировали водяное с совсем небольшим котлом под твёрдое топливо. У меня вызывало сомнение, что его мощности будет достаточно для обогрева квартиры. Но когда отопление запустили, и мы завезли в сарай тонну угля оказалось, что при круглосуточном отоплении в квартире было жарко даже в сильные морозы. Неудобством было то, что дрова которых нам напилил Валитов и которые мы теперь перевезли к новой квартире были длиннее и приходилось их измельчать, разжигая уголь в котле.

Захотелось необычного. Решили соорудить в зале настоящий камин. Мастный печник, Крестьянин клал и русские печи, и плитки, но такого сооружения даже и не видел. Придумывали конструкцию по мере возведения. При этом печник предупреждал, что без верхней перегородки как в русской печи очаг будет дымить, а я настаивал на прямой трубе потому, что читал как у барона Менхаузена, подстреленные утки прямо через трубу падали в очаг камина. В результате Александр Александрович оказался прав, камин дымил при любой погоде. К тому же оказался громоздким, не слишком красивым и занимал много пространства зала.

Камин оказался громоздким и не слишком красивым

Двадцать шестого декабря у Тани к вечеру начались схватки. Спросил может ли такое длится до утра, но она утверждала, что до утра успеет родить. Сбегал к Рамилю Надюкову, спросил знает ли он где живёт Рафек, и попросил его сбегать в Комкино и срочно приехать с ним на «Ниве», которую Рафеку разрешали на ночь ставить дома. Тем временем схватки у Тани участились, и она переживала, что родит в дороге. Рафек примчался быстро и мы поспешили в Сергач. Дорогу заметало, и мы все трое переживали что можем не добраться. На переезде в Сергаче пробило колесо. Но Рафек не стал терять время на его замену и доехал до больницы на спущенном скате. А пока я дожидался оформления Тани в родильное отделение он успел поставить запаску и вернулись мы в село без приключений.

На следующее утро рано, часов в пять постучался в дверь мужчина из Камкино, работающий в колхозе водителем. Я ещё спал и вышел впустить его в квартиру в трусах и в майке. Зайдя в комнату, он произнёс какое-то слово видимо на татарском языке. Я сказал, что ничего не понимаю. Тогда посетитель пояснил, что так у татар называют человека, который первым доставил приятную новость и что такому человеку полагается вознаграждение. Уточнил, что его жена сейчас тоже в роддоме и сообщила ему, что роды у Тани прошли благополучно и она родила сына.