Я не понял:

– А почему вы всех специалистов кормите вечером?

Андрей усмехнулся:

– Это она спешит выпячивать свои заслуги перед нашей командой. Просто после работы все собираются чаще всего у нас. Иногда ходим и к зоотехнику в гости. Но они с Людмилой живут в доме родителей, вроде как бы стеснять их приходится. Да к тому же отец Марка ещё и старовер идейный, строгий очень. Остальные специалисты холостые и снимают комнаты у колхозников. Поэтому у них не соберёшься.

Хозяйка согласилась:

– У Марка в этом году всего два раза собирались. А так каждый день у нас отдыхаем.

– Ну, ты давай не приукрашивай. Собираемся вместе только если в клубе кино интересного нет, ну и по воскресеньям конечно, – возразил ей муж.

– Во, во! Они, видите ли, не знают точно, придут вечером или нет. А я всё равно ужин готовлю на всю ораву, каждый день.

– Так ты ж и тут выигрываешь. Если не собрались, то на следующий день можешь ни завтрак, ни обед не готовить. Вообще мне кажется, что некоторых тянет к нам вечером, не для того чтобы послушать музыку сыграть в карты или в шахматы, а благодаря Анютиным поварским способностям. Дома только у Марка привыкли основательно готовить еду, а остальные целыми днями на перекусах. Вот и спешат на её угощения. Чтобы не приготовила – сметают подчистую.

– Ты не верь ему. Покушать когда собираемся никто конечно не отказывается, но приходят все потому, что у нас очень интересно. Разговоры, смех, песни порой за двенадцать ночи. И телевизор ещё в прошлом году купили. Соседка вон, монашка, в стенку начинает стучать, если разгуляемся.

Я поразился:

– А что в селе разве и монахи живут? Они ж как я думал, только в монастырях поселяются.

Хозяева засмеялись, а Андрей пояснил:

– Это она так Цуканову называет – экономистку нашу. Она хоть и не старая ещё, а живёт затворницей. Из дома в контору, из конторы домой. Даже в кино и на концерты в клуб почти никогда не выходит. Прямо святоша.

После этих слов они переглянулись и весело засмеялись. Причина их смеха была не понятна. А хозяйка видимо в тему этого веселья добавила:

– Если б конечно не ночные походы, – и опять засмеялась.

После обеда, я написал заявление на вступление в колхоз и о приёме на работу в качестве помощника бригадира первой бригады по полеводству. А главный агроном придумал как мне быстрее добраться до Воронежа. Велел одному из ездовых запрячь резвую лошадь и отвезти меня в посёлок именуемый Дворики. Пояснил, что расстояние не большое, и они обычно ходят туда пешком. Но поскольку я дороги не знаю, меня отвезут. Заодно ездовой покажет мне дом, в этих Двориках, который является постоялым двором для их колхоза. Там всегда можно заночевать, если поздно приедешь.

Дворики эти расположены вдоль асфальтированной дороги, по которой в одну сторону можно доехать до ростовской трассы, а потом и до райцентра и до Воронежа. В другую сторону можно добраться до Анны, Борисоглебска, Балашова и Саратова. По дороге часто ходят автобусы, а можно и попуткой уехать вообще бесплатно. Ездовой быстро домчал меня до Двориков, проводил к постоялому двору и познакомил с хозяйками. Ними оказались две очень молодые женщины. Сестры, как я понял, были не замужними. Старшая тут же смутила меня своею бесцеремонностью:

– Симпатичного вам агрономчика прислали. И женится на учёбе видно не успел. Ты как возвращаться будешь не спеши в колхоз. Заночуешь, а утром и пойдёшь не спеша. Я тебя спать к себе под бок уложу, чтобы теплее было. Нечего такому аппетитному со всеми в общей валяться.

Не успел ездовой отъехать от постоялого двора, как я остановил грузовик. Машина ехала в сторону Воронежа, но должна свернуть на Придачу. Я уже немного знал город и мог сообразить как дальше добираться до вокзала. Деньги за проезд водитель брать отказался. Поэтому вся поездка обошлась практически только в стоимость железнодорожных билетов.