– За меня остаётся мой лучший друг Орлов. Кому, что не ясно он объяснит и подскажет. Только просьба в моё отсутствие обращайтесь к нему не по фамилии, а по имени отчеству. А то, если посторонние заглянут, могут подумать, что вы без преподавателя занимаетесь.

Все смеялись его шутке, а мне было крайне приятно слышать, что наш преподаватель при всех называет меня своим другом.

Особо увлекли терминология и номенклатура химических элементов. Когда вник в эти особенности поразился, что услышав точное название химического элемента или вещества, можно совершенно точно написать его формулу. Что имея формулу вещества и зная изменение свойств гомологических рядов разных соединений, можно даже с большой долей вероятности предвидеть свойства вещества изображённого на формуле, вне зависимости существует такое вещество в природе или ты только собираешься его синтезировать. На этой почве даже завидовал тем студентам, которые изучают в институтах чисто химические науки, а не химию для сельского хозяйства. Им наверно дают гораздо более глубокие знания по этому предмету.

Но и в нашей группе я так увлёк всех красотой и стройностью системы номенклатуры химических соединений, что мы даже во время перемен, и даже в перерывах между лекциями по другим предметам, собирались у доски и мелом изображали разные самые невероятные формулы химических соединений и тренировались в их правильном наименовании. После такой перемены, нас даже преподаватель по лесоводству не стал прерывать, а молча присоединился к нашей толпе наблюдая за дискуссией, пока сами не спохватились, что уже перерыв закончился..

Начал Вовка Мельников:

– Жень, а сколько радикалов можно присоединить к октану?

– Нарисуй нормальный октан и попробуй, там где можно, заменить водород на радикалы. Сам увидишь сколько их может быть, – ответил я

Не вставая с места Виктория Смирнова поправила меня:

– Так он и половины вариантов не изобразит. Ведь кроме нормального октана есть ещё и несколько изооктанов.

Кирпичникова ей возразила:

– Ой Вика, не усложняй. Давайте хоть с нормальным разберёмся.

Тельпов предположил:

– Пока Вовка рисует формулу, могу угадать, что радикалы могут быть у всех восьми атомов углерода без исключения. Если по одному то их будет восемь, а если по два, то тогда шестнадцать.

Ему возразили:

– Как же ты к крайним атомам, будешь радикалы углеводородные добавлять?

– Даже к одному крайнему метил добавишь – и уже получится нонан.

– А если к обоим крайним по метилу, то даже декан получится.

– Витя, ты совсем выходит не въезжаешь.

Виктор возразил:

– Почему получатся следующие? Я ж не в цепь предлагаю добавлять радикалы, а сверху или снизу.

Мельников авторитетно разъяснил:

– Какая в хрена разница? Ты ж не представляешь даже расположение атомов в пространстве. На схеме добавляя радикал к крайнему атому, ты просто удлиняешь цепь. Только рисуешь углерод не по прямой, а загибаешь зачем-то цепь нормального углеводорода вверх или вниз.

Парамонов тоже вмешался:

– Он наверно не был вчера, когда нам Женька объяснял почему нельзя ко второму атому присоединить этил или пропил. Что при этом просто получилось другой углеводород с более длинной цепью.

– А к третьему бутил, – вспомнила Кирпичникова.

Такие бурные обсуждения помогли практически всей группе неплохо ориентироваться во всех особенностях номенклатуры не только углеводородов, но и других соединений. Не только линейных, но и циклических. Потому, что принцип и особенности наименований были нами прочно усвоены.

Неожиданно Раковскому срочно потребовалась помощь моя и Черных. Их факультету профком института поручил срочно подготовить концертную программу, для выступления перед передовиками производства и руководителями сельхоз предприятий, областной слёт которых проходил в одном из городских домов культуры. Старосты групп на всех курсах, волосы на себе рвали, не находя достаточного количества исполнителей. Тут Сашки и вспомнил, что Толик отлично поёт, а я ещё в техникуме был конферансье и вёл концерты. Вызвал нас прямо из лаборатории и объяснил ситуацию. Но мы не испытывали особого рвения пропустить занятия.