В Пскове решая как добраться из аэропорта на автовокзал, встретил частника на «Жигулях», который за очень скромную плату вызвался отвезти меня прямо в Пыталово. Часов около пяти вечера я уже вышагивал по коридору второго этажа пыталовского райкома, с нетерпением ожидая приезда прославленного Воробьёва. В приёмной и в коридоре собралось изрядное количество желающих получить у него аудиенцию. Здесь давно уже скучали учёные из Эстонии, шумно обсуждали текущие дела хозяйственники. Группа молодёжи, разложила в коридоре на столе принесённые с собою в райком бумаги, и сосредоточенно делали пометки в них.

Николай Николаевич появился в сопровождении ещё нескольких человек. Обнаружив огромный наплыв посетителей – легко и быстро рассеял толпу ожидавших. С молодежью решил их вопрос на ходу, прямо в коридоре. Перед приглашёнными хозяйственниками извинился и отпустил их заниматься делами, в связи с неожиданным приездом долгожданной делегации эстонских учёных. А группу учёных попросил спуститься в научную лабораторию к её заведующему, а после корректировки всех вопросов и предложений, зайти к нему для обсуждения и беседы. Сам же со своими спутниками зашёл в кабинет, пообещав вскоре побеседовать и со мною.

Здание Пыталовского райкома КПСС Псковской области

Молодой для такой должности, симпатичный, быстрый, точный в движениях и словах – он мне показался воплощением силы, натиска, уверенности и чёткости. С первых минут проникся к нему уважением и одобрением всего того, что он делает и как себя ведёт.

Наша беседа, учитывая его загруженность, длилась довольно долго. В общих словах, я как можно короче изложил свои соображения по поводу эффективной организации производства и управления и спросил о возможности предоставления мне должности руководителя предприятия для реализации этих предложений.

О себе рассказал всё без утайки. О том, как судили, о том сколько раз и как из партии пытались исключить, и о своих письмах и о беседах в ЦК. Сложилось впечатление, что его не насторожили нюансы моей биографии. Выяснилось, что ему крайне не хватает инициативных руководителей, не на словах, а на деле стремящихся внедрять новшества. А мне нужен полигон, на котором бы представилась возможность продемонстрировать на практике ясный для меня путь резкого подъёма экономики села и улучшение условий жизни сельских тружеников.

К завершению беседы он пригласил председателя РАПО, с которым условился, чтобы он провёз меня по тем хозяйствам, в которых намечается замена руководителей. Решил вопрос с устройством на любую агрономическую или хозяйственную должность с предоставлением хорошей квартиры и выделением за счет хозяйства транспорта для перевозки семьи и домашних вещей. Не забыл он побеспокоиться и о том, чтобы мне было зарезервировано место в районной гостинице, непривычно комфортабельной для Нечерноземья.

Поздно вечером позвонил домой. Когда сообщил Тане, что говорю с ней не из Москвы, а из города Пыталово, Псковской области, то не уловил в её интонациях и намёка на удивление. Наверно зная меня, в глубине души она предполагала, что я могу не удержаться от соблазна. Чтобы успокоить её, как мог, расхваливал прелести здешней жизни, о которых ещё и сам ничего не знал. Она не проявляла заметного любопытства, а только напомнила, что скоро сентябрь и необходимо спешить с переездом. В конце разговора она с грустью заметила:

– Мы постоянно, но как бы со стороны, мечтали, что ты сумеешь добиться применения тех новшеств, о которых постоянно твердишь. А теперь не ты один, а уже и вся семья будет привязана к этому делу. Даже детям вместо городских условий придётся смириться с жизнью в захолустье, только ради этого дела.