Толстяк крепко зажал салфеткой нос. Он сидел на обломках стола, прислонившись спиной к стене. Шейн сидел рядом на корточках.

– Его зовут Ларри Ти, – начал толстяк. – Фриндер из Десятки. Здесь уже около года. У него есть свои склады где-то в юнионе. Где конкретно – не знаю. Да и никто не знает. Ларри обычно сам приезжает и увозит товар.

– С кем он работает? – Шейн протянул чистую салфетку.

– Кроме меня – без понятия.

– Как вы познакомились?

– Он сам на меня вышел. Искал водителя с диспоста. В итоге, добрался до меня. Сказал, что система в «Андеркоме» фиговая, и что можно на этом заработать. Я сказал, что лишним не будет, и он выложил схему.

– Что за схема?

– Хранилища иногда выходят из строя, после чего большинство содержимого отправляют на диспост. Ларри сказал, что это маразм, и что «Андерком» просто выкидывает продукцию, которую можно восстановить, если вовремя поместить в нужные условия. И плюс надо было договориться с инженером блока на диспосте, чтобы тот все отчёты подготовил. Я и позвонил этому придурку.

– Тебе уже заплатили?

– Нет. Говорит, после сделки заплатит. Что за сделка – не знаю.

– Если завтра Ларри внезапно решит покинуть юнион – мы к тебе вернёмся.

– Да пошёл он, – толстяк снова откашлялся. – Я не буду его прикрывать. Тем более, я даже предупредить его не могу. Контакты через день меняет.

В кабинет вошёл Дейл.

– Эй, парни, – произнёс он. – Давайте быстрее. Там глобсейф заезжают.

– Пойдём, – ответил Шейн.

Троица вышла из блока и пересекла парковку.

– Пит, давай за руль, – скомандовал Шейн, когда они проскочили КПП.

Пит завёл двигатель.

– Куда? – спросил он.

– На юг.

– А что на юге?

– Этот придурок явно не всё рассказал, а у его дочки скоро уроки заканчиваются.

Пит с минуту смотрел на Шейна, не шевелясь.

– Да я шучу, идиот, – скалясь, произнёс Шейн.

– Ты издеваешься? – Пит развёл руками. – Что вообще происходит?! Откуда у тебя фотки его дочери? Что это за методы? И что мы вообще делаем?

– Расслабься, Пит.

– Да не могу я расслабиться! Я составляю продикт. Тебе не кажется, что мне нужно знать больше? Как минимум то, что знаешь ты. Иначе я вообще не вижу смысла. Завтра продикт составят на нас. Изолятор гарантирован. И никто не вступится! Никто, Шейн. Потому что мы умудрились поднасрать всем службам сразу.

– Да в этом весь смысл! – Шейн повысил тон.

– В чём? В самоубийстве?

– Может и так. Я не говорил, что будет легко. И раз уж ты здесь – делай, что говорят, и не задавай лишних вопросов.

– Что это за нахрен? – Пит повернул ключ и заглушил машину. – Я имею право знать, за что мне завтра прострелят башку.

– Имеешь или нет – решать мне. И чем меньше ты знаешь – тем меньше шансов, что башку тебе прострелю я.

– Что? – губы Пита затряслись. – Может, мне проще на тебя продикт составить, офицер Уильямс? «Вердикт» сразу сто процентов выдаст, будь уверен.

Шейн молча смотрел Питу в глаза. Полминуты, и тот отвёл взгляд.

– Прости, Шейн, – произнёс Пит. – Но я ничего не понимаю. Что мы вообще делаем? Почему ты не расскажешь всё?

– А теперь слушайте оба, – Шейн говорил тихо. – У нас есть миссия. Хотите её выполнить – делайте, как я говорю. И если я говорю, что чего-то знать не положено – значит, не положено. Если я прикажу отрубить кому-то руку, отрезать голову или обоссать – делаем. Вопросы?

Он долго смотрел на озлобленного Пита.

– Машину заводи, – Шейн откинулся на сиденье.

Стук в дверь.

– Войдите, – Рэйчел отвлеклась от ноутбука.

В кабинет вошёл Джимми. Мятая клетчатая рубашка, очки и растрёпанные чёрные волосы, измазанные в геле. Он медленно закрыл за собой дверь и, почёсывая затылок, неуверенно прошёл к столу.