– Прикрывайте меня, надо глянуть, кто это. – Андрей избавился от груза, и пополз вперед.

Перемещаться по-пластунски выучился в армии, и хотя с тех пор этим искусством не пользовался, ничего не забыл. Пять минут, и он оказался около лежащего аборигена. Осторожно приподнялся, чтобы получше его разглядеть.

Несколько пуль угодили в грудь и пробили сердце, так что молодой, едва ли за тридцать, мужик уже не дышал. Выглядел он грязным и обтрепанным, физиономию «украшала» щетина, а щеки и подбородок уродовали параллельные царапины – по три с каждой стороны.

Похоже, их нанесли специально каким-то острым предметом вроде гвоздя.

– Ну что, готов? – долетел до Андрея возглас Ильи.

– Готов. Сейчас посмотрю, что у него есть.

Ружье, которым был вооружен небритый обитатель Боровска, он забирать не стал – охотничья двустволка, в бою не особенно удобная и эффективная. В карманах у трупа Андрей тоже не обнаружил ничего, претендующего на славное название «трофей»: спички, зажигалка, перочинный нож, старая записная книжка, мобильный телефон и зарядка к нему.

А открыв рюкзак, нашел внутри нечто завернутое в газету.

Та зашелестела, и у Соловьева от ярости и отвращения сперло дыхание – за проведенные в пути дни навидался всякого, но подобного даже представить не мог, ни разу не думал, что до такого дойдет…

Небритый таскал в рюкзаке куски человеческого тела: ребра, вырезка неизвестно откуда, рука от плеча.

– Ядреная задница, – пробормотал Андрей, испытывая желание убить этого типа еще раз, и не просто застрелить, а сделать так, чтобы проклятый каннибал помучился как следует!

Понятно теперь, почему в них начали стрелять без разговоров.

Чужаки для местных – мясо, замена сгинувшей дичи в лесах и домашнего скота в загонах.

– Ты что там застрял? – В голосе Лизы прозвучала тревога.

– Сейчас, – Андрей торопливо отбросил рюкзак и пополз обратно.

Когда оказался рядом со спутниками, те по лицу предводителя уловили, что с ним не все в порядке. Девушка растерянно нахмурилась, а намного более прямолинейный Илья спросил:

– Ты чо, привидение увидел?

– Это людоеды, – сказал Андрей, отгоняя желание вымыть руки с мылом, да и самому часок-другой постоять под горячим душем, чтобы отмыться после соприкосновения с подобной мерзостью. – Там у него в поклаже куски человека разделанного… так бы и не понял, если бы не рука с пальцами.

Бритоголового передернуло, Лиза поднесла ладонь ко рту, да так и застыла, синие глаза ее стали огромными.

– Я думаю, лучше мы Боровск обойдем. – Андрей вскинул на плечи рюкзак.

– Ну надо же, а выглядели те уроды как люди, – затараторил Илья, к которому вернулся дар речи. – Ни рогов, ни копыт, чтобы им провалиться в задницу, а ведут себя как чудовища конченые. Вот и верь после этого во всякую лабуду типа «в красивом теле красивый дух» или «в здоровом», точно не помню…

Свернули на дорогу, уводящую налево, вроде бы в обход города, миновали павильон остановки, заросший бледно-зелеными волосатыми грибами. Справа потянулись заросли, достаточно густые, чтобы устроить в них засаду, впереди, на горизонте встал силуэт пятиэтажки-хрущевки.

Андрей шагал, то и дело оглядываясь – место ему не нравилось, тот, кто знает окрестности, здесь получит большое преимущество над оказавшимся в Боровске впервые, уж лучше бы вокруг была чаща или чистое поле.

Заросли, к счастью, быстро закончились, начались дома, заборы, показался огромный «террикон» и словно прилипший к его склону почти у самой вершины особняк из белого кирпича.

Похоже, свившие гнездышко в этих местах каннибалы сориентировались не сразу, и вообще, судя по их поведению, они не привыкли к сопротивлению. В любом случае местные нагнали путешественников, только когда те вышли к перекрестку, посреди которого торчали столкнувшиеся грузовики – цистерна с надписью «Молоко» на боку, и «Газель» с тентом.