– Значит, люди на рынке не врут, когда говорят о вашей близости?

– Не врут. Но очень сильно преувеличивают.

– Ина, прости, что вынужден просить об этом. Ты могла бы передать наследнице мое письмо?

– Нет.

– Это всего лишь письмо. Оно ни к чему не обяжет…

– Нет. Наследница не занимается закупками. Всем, что необходимо для Дворца, занимается Глава Дома и ее управляющий. А с ними, как вы понимаете, я вместе не росла.

– Прости, я подумал…

– Что мы продолжаем постоянно видеться с Советницей? Не будьте столь наивны. Вспомните, какая разница между нами. У Айю сейчас второй ранг, а у моей семьи – седьмой. И тот получен лишь благодаря ее стараниям. Да, наследница практически жила с нами – до семи лет, когда она пошла в училище. Поначалу она забегала в дом садовника в каждые выходные, потом реже. После четырнадцати лет у нее появилось много новых обязанностей, ей уже не до детских привязанностей. И мы уже не живем во Дворце. Нет, она, конечно же, помнит о нас, и любит. Но сейчас ей самой не просто приходится.

– От чего же?

– Вы ведь иноземец, и плохо разбираетесь в наших традициях… То, что Айю, осталась единственной наследницей – большая проблема для нее. Она не может получить титул Хранительницы, который получает жена Хранителя. Сейчас она носит титул Советницы, но в следующем году ей исполнится двадцать один, а Совет Старейшин должен будет объявить нового Хранителя Печати. И судьба нашей Айю будет полностью в его руках.

– Прости, может, это глупый вопрос, но если бы дерево не упало, но родилась девочка? Что тогда было бы со всеми этими титулами?

Ина пожала плечами: – Я не знаю, как это объяснить, но в нашей стране мальчиков всегда рождается больше, чем девочек. Приблизительно, пять к одной. Семьи, как моя, где есть две девочки, считаются благословенными самим Создателем, настолько это большая редкость. Но даже в моей семье на двух сестер пятеро братьев. Поэтому в Купеческом и Военном Кланах так много жен-иноземок. Ваши соотечественницы становятся здесь желанными женами – ведь за ними не тянется шлейф родственников, с которыми нужно считаться.

Эрим улыбнулся: – У меня три сестры и один брат.

Девушка округлила глаза: – Целых три сестры?

– Угу. Но шумят они, иногда, как все десять. Иногда мне кажется, что они могут заболтать человека до сумасшествия. И я просто от них сбегаю. Прости, я отвлекся. А если принцесса захочет выйти замуж?

– Ей придется захотеть того мужа, которого одобрит Совет.

– А почему нужно выбирать Хранителя? Ваш правитель уже настолько стар? Разве у него нет родственников, способных наследовать правление?

– Дайн, в Саккаре каждый Хранитель Печати может править не больше тридцати лет. Чаще всего, смена власти происходит лет через двадцать пять, когда старший сын достигает совершеннолетия. Тридцать – это чтобы дождаться совершеннолетия младшего.

– Но зачем? Если правитель вполне здоров и разумен…

– Древние считали, что только молодые правители горят идеей улучшить свою страну. Через двадцать лет воодушевление угасает, ответственность становится рутиной, а власти хочется все больше.

– Хм, а мне казалось – чем больше опыта у правителя, тем лучше.

– Так ведь бывшего Хранителя никто не гонит из Дворца. И титул Старшего Советника как раз подчеркивает его опыт.

– Но если всего через год будут выбирать нового Хранителя Печати, зачем сейчас призывать к смене Верховной?

– Да, это очень странно. У меня есть только одно объяснение – тот, кто рвется к власти, не уверен, что сможет получить ее законным путем. Возможно, надеется на помощь новой Хранительницы.

Военный Глава второй день в задумчивости мерил шагами комнату.