И чего он все время кричит? Но сделать он ничего не смог, так как, вылетев из воды, напоролся на приличный такой хук справа от Лейлы. Пришлось снова тащить его уже не трепыхающуюся тушку опять к костру, чтобы впоследствии допросить.

Мы с Лейлой как раз успели позавтракать и сидели, с наслаждением пили травяной чай, кстати вкусненький такой чаек, когда очухался этот поджаренный гоблин.

– А мне дадите поесть? – сквозь стоны спросил этот наглец. А стоны потому, что мы его усадили на его пострадавшую пятую точку и прислонили к дереву.

– О! Очнулся, а вести себя хорошо будешь? – Лейла встала, подошла к парнишке, а он ведь действительно совсем молоденький, и подала ему кусок жареного мяса и хлеба кусок.

Ел он как-то странно, очень жадно, набивал рот едой так, что еле-еле мог прожевать, запивал все это горячим чаем, не чувствуя обжигающего жара, ведь чай только с огня. И вот когда эта мелюзга насытилась, мы начали расспросы.

Он действительно из семьи гоблинов, родителей убили, когда ему было всего четырнадцать, когда орки напали на их селение. Его и его старшую сестру забрали и впоследствии продали в рабство, где над ними сильно издевался хозяин. Потом, когда у них с сестрой уже совсем не было сил работать на полях, их снова продали. И в этот раз разлучили. Сестру продали в дом терпимости (публичный дом), так как сестра его была очень красивая, во всяком случае, по гобленским меркам, а ведь гоблины очень похожи на людей, только пониже и уши у них слегка напоминают ослиные, очень длинные и покрытые короткой шерстью. Так вот, а нашего воришку продали на рудники, где он и должен был совсем сгинуть, но ему удалось сбежать. Потом он долго скитался по лесам, если добирался до какой-нибудь деревни, то воровал одежду и еду. Был неоднократно пойман и побит местным обиженным населением, но всегда сбегал, жить хотелось больше, чем умереть. И в какой-то момент после всех скитаний он прибился к шайке разбойников. А вот сейчас сидит перед нами с обожженным задом и с дырой на штанах.

А потом этот малолетний ушастик, сделал такую умильную морду лица и с такими большими и грустными глазами, как в мультфильме про Шрека, попросил:

– А возьмите меня с собой, ааа.... А куда вы идете?

Так, а действительно, куда мы направляемся? Подумалось в моей, такой из себя, кошачьей голове. Хотя, глядя на то, что Лейла как-то зашевелилась и принялась осматривать мешки грабителей, оставленные после спешного бегства, подумал я совсем не про себя, а вслух.

– Лейлааа… Сядь и давай рассказывай, – почти прорычал я с нажимом.

– Да не переживай ты так, просто нам надо добраться до соседнего королевства с Моане, а там и к королю на прием, вот и все. На все про все всего-то десять дней пути, – как-то смутившись, ответила она и так ярко покраснев, что ее рыжие волосы на фоне красного лица стали совсем огненными.

Я готов был разорвать ее на мелкие кусочки за такой уклончивый ответ, который совсем не объяснял, а наоборот запутывал мои мысли. И в этот момент я поднял руку и с нее непроизвольно сорвался совсем небольшой, но сильный огненный шарик, который я кинул в костер. И от костра ничего не осталось, все головешки разметало метров на пять в диаметре. Одна головешка попала ровнехонько на штаны нашему ушастому другу, от чего тот вскочил и снова запрыгал по поляне, хлопая себя по тому месту, которое мужики берегут, как зеницу ока. В итоге каждый хлопок сопровождался с громкий воем. И снова положение и самого ушастика спасла Лейла, метко плеснув на ширинку гоблина из своей кружки остатки чая, потушив дымящиеся штаны, вернее то, что от них осталось. Ушастик перестал прыгать, и мы все трое воззрились на его штаны, после чего он сразу попытался прикрыться ладошками, а мы расхохотались. Ведь теперь у гоблина появилась симметричная дырище на заднице, дыра спереди. Бедный и несчастный ушастик.