Время приближалось к вечеру и на город опускались сумерки, когда на горизонте показался Версаль. Пьер попросил остановить карету, в которой он ехал, и вышел из нее. Сложив руки за спиной и пройдясь немного вперед, молодой человек остановился, смотря на дворец, в окнах которого горели яркие огни.

Пьер не мог поверить, что он возвращался в это место. Как бы он ни хотел, он не мог повернуть назад, домой, в Париж. В конце концов он дал слово Франсуа, и если бы не сдержал его, то это задело бы его гордость и честь.

Последний раз Пьер был в Версале накануне своего отъезда. В тот день над ним жестоко и унизительно посмеялся человек, который Пьеру был дорог, помимо этого каждый раз когда Пьер посещал дворец, он сталкивался с теми или иными проблемами, которые создавали ему дворяне в надежде задеть Пьера и выжить его из их общества. Конечно же, Пьер научился не обращать внимание на подобных людей и не давать им повода давить на него еще сильнее. Только близкие ему люди могли сделать Пьеру больно, чего он опасался, и надеялся, что подобного никогда не произойдет, однако все же судьба была жестока и Пьер уже потерял двоих очень близких и дорогих ему людей, или по крайней мере он так считал.

– Мой дорогой друг, – голос Николаса заставил Пьера вздрогнуть и очнуться, – мне кажется, нам стоит поторопиться.

Как обычно, Николас сопровождал Пьера в качестве слуги и, самое главное, в качестве друга. Так же, как и Пьер, Николас был одет в подходящую для маскарада одежду голубого цвета, подчеркивающую его волосы, и белую маску. Сказать честно, Пьер сам не знал, почему он решил взять с собой на маскарад Николаса, но после долгих размышлений он понял, что иметь рядом преданного друга и проверенного временем и обстоятельствами человека лучше, чем находиться одному среди огромного количества людей, большинство которых презирали Пьера всем сердцем.

– Не мог бы ты напомнить мне, почему я все это делаю? – тяжело вздохнув, спросил Пьер, не отрывая глаз от Версаля.

– Пьер, ты дал слово Франсуа Лоран де Сент-Джули. Мне кажется, уже слишком поздно, чтобы возвращаться назад, особенно раз уж мы почти на месте – Николас спрыгнул с своего коня и встал рядом с другом. – По крайней мере, нам не обязательно оставаться до конца маскарада. Как только нам, вернее тебе, надоест или станет совсем не комфортно, то мы тотчас отправимся обратно в Париж.

Холодный ветерок, обжигая кожу друзей и вызывая мурашки на ней, играл с их волосами.

– К тому же я не думаю, что это будет настолько плохо, как ты себе представляешь, – продолжал рассуждать Николас. – Помимо этого, твои друзья, такие как Александр Эдуардо Беттенкур вместе с его невестой и твоей двоюродной сестрой Маделейн Мойн де Мазьер и Филипп Беттенкур Майерс тоже были приглашены. Изабелла Мойн де Мезьертакже будет присутствовать на маскараде, и ты сможешь проверить ее состояние. Марье Луиза Ле Мойн, скорее всего, тоже будет… гхм… – Николас закашлялся, поймав себя на последних словах.

Лицо Пьера немного помрачнело при упоминании Марье, но, ничего не сказав, он вернулся обратно в карету, приказывая продолжать путь.

В скором времени, карета въехала на огромную территорию дворца и подъехала к роскошному входу, где к ней поспешили слуги, открывая ее дверцу.

Пьер вышел из кареты и, следуя за слугой, вместе с Николасом отправился по роскошным огромным залам, в главный бальный зал, откуда была слышна музыка, чем ближе они к нему подходили.

Главный бальный зал казался золотым из-за теплого света, который отдавали множество горящих свечей в люстрах. Около дальней стены с правой стороны был поставлен накрытый стол с множеством яств и вином.