На следующие сутки установлена встреча, величественные, таинственные корабли пришельцев прибудут на Землю, в установленное время и место. Повсеместно идут бурное обсуждение в прессе, на радио, в телевизионных студиях постоянно проходят научные дебаты, споры, выдвигаются новые многочисленные версии, теории предложения. В ста шестидесяти километрах от экзотического городка Шадринск, на зеленых заповедных лугах уже готовят посадочную площадку. Световые пушки высвечивают заданные контуры, расставляются передвижные маяки, включают радио излучатели. Туда подтягивают связь, различную технику. С каждым часом прибывают учёные, военные, журналисты со всего земного шара. С высоты птичьего полёта, где снуют вездесущие дроны, многолюдный палаточный городок напоминает муравейник. Озабоченные президенты готовят торжественную встречу и праздничную речь.

Что говорить?

Чем угощать?

Куда приглашать?

Как они выглядят?

     В соседних городах, да и по всей Земле напуганные жители пишут на крышах своих домов «Добро пожаловать на Землю!», «Мир дружба!». Прогрессивное человечество и мы с женой замираем в томительном ожидании перед экраном телевизора.

***

     Проходят длинные бессонные сутки и точно в назначенное время, 13 00 по полудню космические корабли чужеземцев появляются высоко в небе над местом встречи. Таинственные, тёмные пятна  быстро увеличиваются, приобретают общие очертания. Неземной аквамариновый свет, исходящий от чужеземных двигателей заливает пол небо, а грохота и сильного шума неслышно. На высоте километра таинственные космолёты останавливаются, неподвижно зависают.

– Что это? – спрашиваю я сам себя, – или это просто галлюцинации, вызванные страхом?

– Не понимаю, не глядя на меня, отвечает Линда, – Но почему тогда у других людей стоящих на улице такие же болезненно-негативные ощущения?

     Действительно, мы слышим взволнованные голоса, врывающиеся в распахнутые окна. А если они принципиально отличаются от нас и имеют враждебный настрой. Что тогда? – тревожно думаю я, сжимая голову. Вступив на землю, превратятся в невидимок, в микроскопических паразитов и разбегутся как тараканы по всему миру. Фу, что за мысли надо гнать их подальше.

– Смотри, движение! – кричит супруга, указывая тонкой трясущейся рукой в экран, – они снижаются.

     Точно, на бортах звёздных аппаратов уже видны незнакомые символические знаки, сложные устройства, похожие на антенны, странные конструкции в виде свёрнутых пружин. Нижние части имеют блестящие как зеркала панели, в которых отражается дугообразная полоска неба и земли. С приближением в зеркалах вырисовываются очертания зданий, улиц палаточного городка. Возможно это и не зеркала, а экраны. Космолёты меняют цветовую гамму, пульсируют сказочными огнями, испускают длинные светло-зелёные лучи разбивающие небо на ровные квадраты и неправильные ромбы разных размеров. Большие объекты разделяются на ровные одинаковые по размеру части, хаотичный строй сигарообразных кораблей выстраивается в безупречном шахматном порядке. Это снимается и транслируется в прямом эфире по всему миру, по всем каналам. Когда камеры берут крупный план, можно различить мелкие детали корпусов иноземных объектов. Сильнее всего привлекают внимание круглые темно-синие иллюминаторы. Земляне пристально пытаются разглядеть кто смотрит оттуда на нас. С экрана доносятся обрывки возбуждённых голосов:

– Вижу, вижу головы, – восклицает молодой девичий тембр,  – у них большие карие глаза, это люди!

– Нет, – сразу опровергает мужской баритон.

– А-аа, нужно бежать, спасаться!