Подходя к девушке, я почувствовал то, что не чувствовал уже три года – волнение и страх. Эти чувства преследовали меня первые недели, когда я только начинал посещать клубы. Мне отказывали сотни раз, но еще две сотни соглашались. Я привык к отказам так же, как к согласиям.

Меня трясло только от одной мысли, что я буду послан.

Оперевшись локтями о барную стойку, я невзначай посмотрел на девушку. Она повернула ко мне изумрудные глаза, отчего я занервничал сильнее. Уняв дрожь и постаравшись настроить голос, я начал знакомство:

– Привет, ты тут одна? – спокойно поинтересовался я.

– Да, одна, – с улыбкой ответила она, смотря в мои пьяные глаза.

– Выпьем за знакомство?

– Но мы не знакомы, – напомнила девушка.

– Вот как, я Дима, а ты?

– Аня. – Я протянул руку и, когда она вложила ладонь в мою ладонь, я поцеловал обратную сторону, как это проделывали в прошлом веке при знакомстве с дамами.

– Теперь я могу угостить тебя, Аня?

– Хорошо.

– Бутылку виски! – потребовал я у бармена, выкладывая деньги. Мужчина выполнил заказ. – А где Сережа? – спросил я.

– Заболел, я его подменяю, – ответил бармен, забрав деньги, и выложил сдачу на стойку.

Я разлил алкоголь по стаканам, подавая стакан девушке.

– За знакомство! – воскликнул я, чокаясь с Аней, выпив в один замах напиток. Алкоголь прилил в голову, разгорячив лицо и тело. – Чем ты увлекаешься?

Она начала рассказ своей жизни, но я ничего не запомнил. Любое посещение клуба шло в особом порядке, который никогда не нарушался. Я не пил, пока не заманивал девушку – одна из последовательностей посещения клуба. Аня замолчала, но на каком моменте я так и не понял.

– Поехали ко мне? – предложил я. Аня изрядно напилась, выпила больше виски в бутылке, чем я.

– Я тебе нравлюсь? Потому что у меня нет времени на отношения. – Я слышал подобные оправдания две дюжины раз, и всегда радовался такому оповещению.

– Ты хочешь этого? – спросил я, растягивая губы в улыбке.

– Да, – твердо ответила Аня.

– Тогда поехали.

Во время очередной остановки автобуса, я приложился лбом к турнику. Аня рассмеялась, но мне не было до смеха, боль продолжала преследовать меня, хоть кейс оставался вне досягаемости. «Я его выброшу, завернув в пакет», – пообещал я.

Уже в квартире мы слились в поцелуе, пока не дошли до заправленной кровати. Мы разделись, переходя к «сладкому» в нашей встрече. Тяжело дыша, пришло время, чтобы дружок поднялся, но ничего не выходило. Стыд и злость накатили на меня волной, Аня смотрела на попытки возбуждения члена.

– Могу помочь, – предложила она.

Она поглаживала мне член, увеличивая скорость движений, пока откровенно не начала мастурбировать мне. Он вставал понемногу, словно никуда не торопился, и нет никакой необходимости. Внутри таились обида и ненависть, всё шло не по плану. Я был на взводе, эрекция проходила медленно, но верно, когда же член всё-таки возбудился, то всё вышло раньше положенного времени. Я подавил нервный смешок, ничего подобного со мной еще не происходило.

– И всё? – с печалью спросила девушка.

Я предложил ублажить ее пальцами, дабы счет стал равным. Во время ласки она спросила:

– Ты проходил под деревьями, почему у тебя на голове веточки?

Я помотал головой, избавляясь от неких веток, которые приметил еще Игорь.

– Так лучше? – Она покачала головой. – Они мешают доставлять тебе удовольствие?

– Нет.

Она ушла, после ничьи ничего не сказав. Я лежал на кровати, думая, что это высшее предательство от собственного тела. Тут, назло моим словам, пошла эрекция. Я взял подушку и закричал в нее, выплескивая всю злость, обиду, печаль и остальные эмоции, испытанные за ужасный вечер.