Бесстрастный почерк Иванова вел меня дальше:
Дорошенко предположительно принадлежат следующие вещи: рюкзак черный, одеяло бордовое, телогрейка синяя, брюки трикотажные тренировочные, ботинки, шарф в клетку, вигоневый, шапка-ушанка, штормовка светлая, а в карманах ее две записные книжки и 20 руб. денег (10×2).
На трупе Дорошенко было одето: ковбойка в крупную клетку, кальсоны теплые, майка салатного цвета… На ногах три целых х/б носка, три рваных носка и пара шерстяных носок со следами прожога.
Опознаны как вещи Золотарева:
а) одеяло зеленое в полоску, штормовка светлая, шарфик белый, шерстяной, ботинки, починены проволокой, берет черный, шапочка лыжная, бутылочка с витаминами… фотопленки 1 штука. В рюкзаке Золотарева тетради, журнал «Крокодил», лавровый лист, перец. Телогрейка черная, фотоаппарат с видоискателем и доп. объективом.
Тела Золотарева, Тибо, Люды Дубининой и Саши Колеватова в момент составления этого протокола еще не были обнаружены. Только их вещи, одежда и рюкзаки. У родных всё еще оставалась надежда…
Колеватову предположительно принадлежит: рюкзак черный, одеяло из солдатского сукна, штормовка и брюки, жилет меховой, ботинки лыжные, подшлемник… обломок расчески, пачка сигарет «Ароматные», фляжка алюминиевая.
Я представила себе алюминиевую фляжку. У моего отца была такая. Интересно, в какой одежде нашли тела последних четверых? Протокол давал ссылку на акты вскрытия, они лежали в отдельной папке.
Кривонищенко предположительно принадлежат вещи: рюкзак, одеяло темно-зеленое, телогрейка синяя, прожженная, штормовка и брюки штормовые, мандолина в чехле…
Вот так раз! А играл-то на мандолине Рустик!
…меховые чулки, подшлемник и рукавицы из декоративной ткани, ботинки лыжные, валенки, фляжка алюминиевая.
В кармане штормовки расческа, компас и маленькие ножницы. На штормовке 2 знака: 2 спорт. разряд и «турист», струна «ре» для мандолины, игрушка «мишка».
На трупе Кривонищенко было одето: рубашка ковбойка, рубашка нательная, остатки кальсон, плавки, один носок.
Маловато одежды для февраля на Северном Урале.
В протоколе оставалась последняя страничка.
Кроме того, часть вещей осталась неопознанной, как-то:
чехлы на ботинки (все прорваны – 9 пар)
носки х/бумажные целые и рваные – 25 шт.
носки шерстяные и вигоневые, целые и рваные – 21 шт.
рукавицы шерстяные, меховые, х/бум, обшитые и необшитые – 20 штук
гетры – 17 штук (синие и черные)
подшлемники – 3 шт.
мешочки разные из-под продуктов – 12 шт.
туфли домашние (тапки) – 1 пара.
В списке неопознанного также значились одна майка, три свитера, полотенце, шарфики, маски, трусы, шапочка, воротничок меховой, кожа от ботинок, носовые платки, жгуты, очки 4–4,5 Д в зеленом футляре, фонарик-«жучок», зубная щетка, топоры, пила двуручная, одна пара лыж, один ледоруб и посуда – семь ложек, пять кружек, три алюминиевые чашки, два ведра и печка с трубами. Печку, насколько я помнила по книгам Ярового и Гущина, смастерил Игорь Дятлов, у которого были таланты по этой части.
Конец ознакомительного фрагмента.