Митрополит: «Бог благословит. Белый камень для русских градов ныне и есть одно спасение от гарей. Митрополит обратил внимание на Ваньшу и, улыбнувшись, спросил: Так ты и есть старшой сын Борислава?»
Ваньша: «Да, батько Алексий. Я теперича в семье за старшого осталси!..»
Митрополит: «Помогай тебе Господь. Не урони славу рода вашего!.. Батька твой был добрый воин и боярин был добрый. (Крестится)
Упокой, Господи, душу невинно убиенного раба твоего Борислава.
Илье: Занеси в синодик об упокоении, чтобы поминали во всех церквах.
А каково же младеня назвали?» Оглянулся на Леонтия.
Ваньша: «Пересветом назвали».
Митрополит: «А в Крещении?»
Ваньша: «Александром, тако же, яко и дядю нашего.
Он нам и крестный, и батька теперича наш!..»
Леонтий(записывает): «А в Крещении Александр».
Подошел князь Стародубский.
Кн. Стародубский: «Прошу, Владыко, отведать, чем Бог послал».
Митрополит: «Да, сейчас идем».
Все направились за князем Стародубским, а митрополит придержал Александра за руку.
Митрополит: «Про грамоту, что мне передал, забудь. Нет ее и не было!..
А тебе поведаю, ибо, сия грамота страшной бедой для всей Руси могла обернуться. Тайная хазария и доныне жива, но тольки она перерядилася в одежды генуэсские, да папские шпионы-католики прижилися в Орде ужо давно. Мы ведаем про эту блудню хазарскую, но тольки ныне все у них обретает дюже опасный разбег… Генуэссцы хитрые и фряги стравливают между собой ордынских князьков и делят улусы. Так что кровавой резни между собой басурменам не миновать!
А нам бы надо забыть про раздоры, да все эти наши споры и тяжбы великокняжеские прекратить навсегда!
Объединиться надобно вокруг Церкви, чтобы все крещеные в Русской Церкви русичи, под каким бы князем они ни пребывали, могли осознать себя единым народом! А Великим князем этой новой Руси будет тот, кто превзойдет свои личные побуждения и сможет узреть совсем иные дали!»
Зазвонили колокола.
Митрополит и Александр перекрестились и вошли в трапезную.
Сцена 5
На пиру у Челумхана.
Гости пьют и жрут. Перед ними извивается полуобнаженная девица. Она обходит гостей с серебряным блюдом, на которое все бросают монеты и драгоценные украшения. Вазир сидит справа от Челумхана, а за их спинами восседают его многочисленные жены. Среди них своим бледным лицом выделяется одна очень красивая русская женщина.
Челумхан(Вазиру на кыпчакском): «То, что ты мне поведал, дорогой брат, я и сам давно знаю. Мне известно все про грызню Бек Пулад-оглана с Куке Бугом и про их заговор против Тимурхана. Надеюсь, ты понимаешь, куда приведет вся эта хитрая генуэсская возня вокруг них?..
Вазир: «Мамай сорвется, а там и Тохтамыш вонзит свои клыки в
раздираемое этими шакалами ордынское тело».
Челумхан: «Вот тогда и настанет наше время. Пусть они сами перережут
друг друга до того, что им некого будет ханом ставить!..»
Вазир: «Ты как всегда прав, мой дорогой брат. Наши отцы были
братьями, да и нам сейчас вместе надо укрепляться и вооружаться».
Челумхан: «А теперь давай веселиться».
Гости кричат Челумхану: «Покажи сына! Верно, что богатырь?»
Он дает знак слуге принести сына, а сам выходит на середину шатра.
Слуга выносит и передает ему крупного, мордатого младенца.
Челумхан (поднимает его над головой и восклицает): «Это Челубей – сын
Челумхана! Челубей будет самым сильным воином, и он прославит наше
племя Бон-по!» Все кричат, пьют и жрут.
Появился лекарь. Он подходит и говорит Челумхану на ухо.
Лекарь: «Челумхан, твоя молодая жена, мать Челубея, умерла…»
На мгновение Челумхан вздрогнул и, скрипнув зубами, процедил.