Здоровяк закивал, в глазах постепенно появлялась осознанность. До квартиры добрались за двадцать минут. Город превращался в хаос: крики, ругань, истерический смех. Народ выходил на улицы и голосил, что «это за грехи наши!» Другие говорили про какое-то чипирование. Были и предположения о массовом помешательстве. В общем, теория с пришельцами на этом фоне выглядела теперь не столь бредовой. Хотя какая теория? Каждый человек принял услышанное, но некоторые до сих пор не могли поверить.

Самолет со свободными местами нашелся довольно быстро. Прямой рейс, но вылет только через четырнадцать часов. Кирилл еще несколько раз звонил по телефону. Здоровяк то и дело пытался уйти из квартиры, но Олег смог его переубедить:

– Смотри: ты не сможешь добраться до дома раньше, чем прилетит самолет. Так? – товарищ кивнул. – Так. Ты будешь уставшим? Будешь.

– И что тогда делать?

– Сейчас мы посидим и всё обмозгуем. Ты с кем общался, когда был в отключке?

– Да не знаю я! – вызверился Кирилл. – Голос какой-то. Очень сексуальный. Говорил, что мир изменился. И я чувствую это, Олег, я стал слабее, – он потрогал бицепс. – Раньше я мог легко сотку отжать от груди, а теперь такое чувство, что и пятьдесят не вытяну. У меня слух стал лучше и сломанное ухо восстановилось, но мне больше нравилось, как было раньше.

– А что тебе голос рассказал про Силу? – как бы между прочим поинтересовался Олег.

– Сказал, что это энергия, которой мы сможем управлять. Типа телекинеза что-то. Сказал, что мы сможем влиять друг на друга. Да он много чего пытался объяснить, всего сразу и не вспомню.

– Как насчет эксперимента? – заговорческим тоном предложил Олег.

– Нет, – Кирилл непонимающе уставился на друга, – про это голос ничего не говорил.

– Да нет, сейчас проведем, – Светлов потер руки и достал пару бутылок коньяка. – Ты смотрел фильм «Двадцать одно»? Там один профессор показывал парадокс Монти Холла. Типа есть три двери. Нужно отгадать, за какой из них спрятан искомый предмет. Ты называешь одну, я открываю другую. Но такую, за которой точно нет предмета. И тебе нужно поменять свой первоначальный выбор на оставшуюся дверь. Суть в том, чтобы повысить вероятность отгадывания. А чтобы её повысить, тебе всегда надо менять свой выбор. Понимаешь?

– Бред какой-то! Вероятность станет пятьдесят процентов, – возразил Кирилл. – Одна из двух ведь.

– Нет. Давай так: ты будешь всегда менять свое решение. У нас есть литр коньяка, – Олег потряс бутылками. – Если ты, меняя решение, отгадываешь, ты выпиваешь десять грамм. Если не отгадываешь, то пью я. Согласен? – предложил Светлов.

– Ну и выпьем мы по пятьсот грамм. Зачем тебе это? —спросил Кирилл.

– Я хочу проверить, – Олег на мгновение задумался, – изменились ли законы нашего мира. Не те законы, по которым зрение чудесным образом восстанавливается, а ты почему-то ослабеваешь, а законы логики. Играем? Заодно можно будет и нормально поговорить.

Светлов видел паникующее состояние друга. Однако Олег помнил, что в школьные годы Здоровяка интересовала логика. Поэтому он и предложил сыграть именно в эту игру. Нужно было хотя бы на время отвлечь товарища от мрачных мыслей.

– Ну давай, – буркнул Кирилл, уставившись в телефон.

Спустя два часа французское чудо опустело. Теперь товарищ не выдавал эмоций, которые можно было бы принять за истерику.

– Олег, вот ответь: как это понимать? – заплетающимся языком спросил Здоровяк. – Почему я выпил шестьдесят семь раз, а ты всего тридцать?

– Да потому что лягушатники не доливают! – Светлов стукнул кулаком по столу. Затем по привычке попытался поправить очки, но их на глазах не оказалось. – Тридцать граммов на две бутылки. Это грабёж средь бела дня!