– Дела министерства, я так понимаю, касаются взорванного исследовательского центра?

– Хоть бы и так. Вас это ни коим образом не должно касаться…

– Ошибаетесь, господин Винбург, – Саврасов едва заметно улыбнулся. – Вы забыли, что именно мне поручено заниматься расследованием. И если у вас двоих имеется какая-то информация, вы обязаны мне ее предоставить.

Винбург замолчал. Он размышлял. Улыбка то расходилось до ушей, то едва была заметна на его лице. В конце концов, он решил прикрыться последним доводом.

– Как спецпредставитель, я имею право не разглашать информацию… – на этом слове Саврасов оборвал его, подняв правую руку.

– Режим чрезвычайной ситуации в Химграде, который установил президент, дает мне полное право, как главе отдела биохимической безопасности ФСБ взять вас обоих под стражу и подвергнуть допросу.

Кроберг не ожидала подобного поворота. От удивления она открыла рот.

– Допрос? – фыркнула Елена. – Что за ребячество?

– Господин Винбург, я прекрасно знаю, что БиоНИЦ занимался не только исследованиями вирусов, – Саврасов сбавил обороты. – Исследовательский центр находился под прицелом у нескольких группировок. И зная точно, чем занимались ученые в центре, я смогу понять, кто реально мог стоять за взрывами.

Ухмылка на миг прошила лицо Винбурга. Он посмотрел на Кроберг.

– Уважьте главу отдела ФСБ, – он передал ей папку, а сам пошел и сел за ее стол. Он стоял у дальней стены и был завален бумагами.

– БиоНИЦ был центром биоинженерии, как все знают, – Елена раскрыла папку и передала ее майору. – Вот уже несколько лет мы пытаемся реализовать обширную программу под названием «Регенерация».

Саврасов листал электронные бумаги. На некоторых были непонятные формулы, на других графики, расчеты. Несколько раз встречалось: «объект 7», «объект 3», «объект 9».

– Суть этой программы заключается в том, чтобы научить клетки нашего тела восстанавливаться после повреждений. Эту технологию можно было применять как тем, кто пострадал в катастрофах, так и при лечении некоторых болезней, – Кроберг бросила беглый взгляд на Винбурга. Он сидел к ним спиной и медленно покачивался в кресле. Елена подошла к Саврасову, ее раздражал его бессмысленный просмотр бумаг с ценными данными. – Вот, здесь, показаны наши успехи. Мы научились полностью восстанавливать человеческую кожу после ожога. Приступили к испытаниям по лечению кожных заболеваний. Вывели несколько вакцин, тонко регулирующих обмен веществ в организме, – голос профессорши звенел как у школьницы, сделавшей открытие. Она плескала руками и тараторила, едва не давясь словами. – Когда мы узнали, что гриппон и «белая язва» каким-то образом взаимосвязаны, то начали активно работать в этом направлении.

– Что за объекты? Их тут несколько. Сказано, что первый умер от остановки сердечной системы, – Саврасов посмотрел на чиновника. Тот не поворачивался. – Вы что проводили испытания на людях?

– Да, то есть, нет, – запнулась Кроберг. – Испытания на людях мы стали проводить около года назад. А «объект 1» это искусственно выращенный организм. Мы начали его выращивать более 15 лет назад. Он имел кожный покров, органы схожие с нашими, но он был всего лишь многоклеточным организмом не более. Вместо сердца у него была сердечная система. Но принцип один и тот же. В общем, в результате долгих испытаний клетки сердечной системы стали отмирать и организм умер.

– А остальные объекты? – майор подозрительно посмотрел на Кроберг.

Она словно не поняла лукавого взгляда Саврасова и глянула на Винбурга.

– Может, Вы что-нибудь уже скажете? – настаивала она.