– Твое дело… Важен путь твой, – только сейчас дух повернул голову, и глаза их встретились. – Но я не буду служить тебе, если хозяину мельницы ты услугу не окажешь. Услугу для хозяина… Для Гуно.

– Какую… какую услугу? – тихо, осторожно подал голос Снорре.

– Ты узнаешь. Но ты не должен слышать сейчас. Хозяин гниёт изнутри тоской, – мельничный медленно встал. Сейчас его глаза не отрывались от волхва. – Помоги ему. И я послужу тебе… Собери муки в бутыль, чтобы носить с собой плоть мою. Плоть оживет, как только ты рассыплешь щепотку из бутыли. Если кончится мука, заезжай сюда и наполняй снова. Но прежде – сделай дело своё! Как только поможешь Гуно, узнай у него имя моё.

В долю секунды – сразу после того, как старик договорил «моё» – его не стало. Только лишь мука на секунду зависла в воздухе в форме фигуры высокого старика с посохом и тут же осыпалась вниз на пол.

Снорре сразу почувствовал, как воздух снова стал теплеть. Он прилёг и еще долго думал, чем же таким он может помочь мельнику, но в голову ничего путного не приходило. «Ладно, чего гадать. Завтра спрошу напрямую, хоть он этой темы и не любит», – подумал волхв и перевернулся на бок. После ветреного дня ночь оказалось на удивление тихой. На утро решили отправятся в путь, уже не дожидаясь Драгана Болеславовича – третьего из охраны, обещанного Торчином дэ Лиллем. Надо было спешить.

Как только рассвело, они шумно засобирались. Хозяин тоже уже был на ногах и готовил им в дорогу немного мяса, сыра и хлеба с зеленью. Они быстро перекусили и вышли из дома, держа лошадей под уздцы. Гуно пошел их немного проводить и на ходу давал наставления, как быстрее пройти к болотам. У околицы деревни все четверо остановились: прощаться. В сторонке стояли несколько зевак, которые пришли поглазеть, как бойцы отправляются в странствие. Не каждый день в Медовых Зорицах видишь настоящего волхва и искусных воинов. Конечно, хождения Снорре по деревне да его расспросы не остались не замечены. Любопытные соседи тут же под предлогом закупки муки заглядывали к Гуно в гости и начинали выспрашивать, что за люд диковинный к нему пожаловал. Мельник не стал ничего скрывать. Вот и пошёл по деревне слух быстрее пожара во время засухи. Через пару дней и стар и млад знал, что путники идут избавить народ от того зла, что приходит с болот.

Пришедшие провожать были немного возбуждены и тихо между собой перешептывались. Несколько женщин передали в путь липового мёда и пирожков.

– Уж вы возвращайтесь целёхоньки, солдатики. Не сгиньте в болотах-то, – говорили одни.

– Да вы хлавное в глаза, в глаза ейные не смотрите. Ооой, заколдует, касатики, – качали головой другие.

Волхв тронул Ратко за плечо.

– Вы идите пока, я сейчас догоню. Мне с Гуно кое о чём поговорить надо.

– Ясно, – Ратко, почесал в бороде, одернул свой неизменный чёрный плащ, обрезанный у колен, и накинул капюшон на голову.

Снорре же отвел в сторонку мельника.

– Гуно, я знаю, эта тема тебе не по душе, но ко мне вчера приходил твой мельничный. Он согласен стать моим духом-покровителем, если я сослужу тебе службу, – Снорре наблюдал за реакцией Гуно. Это было важно для него настолько, что он даже подключил свои способности и начал вслушиваться с биение сердца мельника. – Чем я могу тебе помочь, Гуно? Мельничный мне не сказал ничего конкретного.

Сердце мельника встрепенулось на пару биений громче обычного и потом снова застучало ровно, без колебаний. Гуно Манчак был спокоен.

– Не могу сказать, господин волхв. Жизнь моя вот уже пару лет течет ровно. Желаний особых нет. Никуда не бегу, да и не отстаю от остальных-то. Своё дело мельничное знаю, – он поднял немного грустные глаза на Снорре. – Ты вот что… отомсти за нас ей…