– Не парься, бабулькой ты точно выглядеть не будешь к тому времени, только полную силу наберешь. Если доживешь, конечно.

– Это что у тебя, главная фраза недели? – повысила я голос, чувствуя, как постепенно начинала закипать от неспособности контролировать происходившее с моим телом и сознанием. За это остро захотелось понаблюдать за смертью долбаного Мурата еще… раз пятьсот! И поучаствовать тоже. И еще раз несколько прибить Риэра. – А где труп? Нас же никто не мог видеть? И куда мы вообще едем?

– Без сознания ты мне нравилась больше! – закатил глаза Риэр. – Помолчи и прекрати сыпать вопросами!

– Ладно. Тогда ответь только на один. Когда я буду дома, и как скоро ты уберешься из моей жизни и квартиры?

– Это два вопроса! – рыкнул Риэр. – И когда сам сочту необходимым. Довольна?

– Нет!

– Ну и пофиг! – Он резко куда-то свернул, спустя минуты три мы подкатили к воротам из металлопрофиля и альфа требовательно нажал на клаксон.

Ворота дрогнули и стали отъезжать в сторону, а в салон просочился мерзкий запах, с лихвой перекрывающий все остальные.

– Что за ужас? – скривилась я, зажимая нос.

– Мусоросжигательный завод, – довольно оскалился Риэр. – Надо же убирать за собой, пупс.

Да что же это за нескончаемый вояж по помойкам всех видов и размеров у меня? Это что, ненавязчивый намек высших сил на то, во что превратилась моя жизнь?

Авто вкатилось на территорию и достигло большой бетонной площадки, со всех сторон ярко освещенной фонарями. Четыре здоровенных силуэта вынырнули из темноты за ее пределами и торопливо направились к нам. В одном из них я узнала того самого блондина, что похитил меня из квартиры, и кончики пальцев неожиданно зачесались от желания оставить отчетливые кровавые следы на его наглой физиономии. Словно услышав на расстоянии мои мысли, он уставился сквозь лобовое стекло прямо на меня. Конечно, я помнила о предупреждении Риэра не пялиться никому открыто в глаза, но, даже сцепив зубы, не смогла отвести глаз. Неожиданно альфа наклонился набок, едва ли не укладываясь мне на колени, так что его затылок оказался прямо у меня перед лицом, полностью перекрывая мне обзор. Открыл бардачок, порылся там и стремительно выпрямился. Блондин уже стоял вполоборота к машине и пристально смотрел себе под ноги.

– Бесишь, пупс! Сиди на месте! – прошипел Риэр и вылез из авто, обдав меня волной уличного холода и новой порцией местного зловония.

Он, не удостоив никого из четверых даже кивком, обошел внедорожник и открыл багажник. Потом вся машина дернулась, и что-то грузно плюхнулось.

– Твою же ж мать! – негромко сказал кто-то. – Это еще что за хрень такая?!

Еще несколько голосов так же выразили изумление в нецензурной форме, а потом я увидела, как Риэр с легкостью волочит за заднюю лапу громадную тушу, бывшую когда-то Мурато-монстром, по бетону поближе к фонарю. Хм… а разве оборотни не превращаются обратно в людей после смерти? По версии голливудских триллеров – так и есть, но всегда знала, что реальность намного непригляднее книг и кино. Дотащив труп, очевидно, куда хотел, Риэр бросил его и достал телефон. То же самое сделали и остальные. Засверкали вспышки, пока они снимали мертвое тело со всех сторон, и даже пасть открыли, запечатлевая вид жутких челюстей. О чем говорили в процессе, слышно не было, да я и не прислушивалась, потому что как раз накрыло новой вспышкой скребущегося все глубже… даже не знаю, как назвать… эмоционального царапанья, что ли. Теперь было похоже, что оно подобралось уже вплотную к моим нервным окончаниям, и я аж шумно фыркнула несколько раз, сдерживая накрывшие ощущения. И разозлилась до невозможности, так что едва не заорала, поражаясь, как докатилась до такого. Чудовища, обращения, эмоции, норовящие взорвать мозг, драки, убийства, труп в багажнике, завод этот, точно из фильма про лихие девяностые, рожи эти уголовные, фотографирующие дохлого монстра… как так-то? Что стало с моей привычной реальностью? Куда она девалась? Неужели ничего уже нельзя вернуть в исходную точку?