Въездов было несколько. Дилан и Бейман подъехали к одному, где их встретил небольшой досмотр. Патрульный подошел к нашим героям и начал задавать типичные пограничные вопросы. Остальные сотрудники занимались другими приезжими. Змей выслушав все, что начальник говорил про запрещенные предметы, сунул ему 12 крит. И, не задерживаясь более, два путника въехали в город.

Внутри было еще красочнее, чем снаружи. На входе сразу начинался рынок. Крики, ор… Все продавцы пытались приманить к своим товарам проходящие толпы народа. Стоял сильный гул, именно такой, какой обычно бывает во всех крупных центрах. Палитра товаров и услуг создавало прекрасную атмосферу. Бейман ехал медленно, не обращая внимания на окружение, в отличие от Дилана, который с жадностью наблюдал за происходящим

Базар был длинный и тянулся до противоположного конца стены. Свернув в какой-то темный переулок, наши герои плутали по скверным улочкам, пока не заметили небольшой трактир. «Саванна» – название мотеля, висело над убитой дверью. Припарковав глайды и распихав свои вещи по карманам, охотники вошли в гостиницу. Местечко было на удивление тихое. Все обито деревом. По сторонам стояли старые столики и скамейки. Света было немного, но это и придавало некий уют этому не без того убитому месту. Где-то играли одинокие огоньки, где-то пауки вили свои паутины. В помещении находилось полтора двуногих, не считая их. Хозяин, стоявший за барной стойкой и протиравший бокал, и сидевший в углу невзрачный старик, который, казалось, умер – настолько он был неподвижен. Огромные морщины с бровями закрывали глаза, а нос картошкой и пышные седые усы скрывали рот. Сразу не скажешь, какой он расы, но, если присмотреться, убеждаешься, что он из маусерсов*. Одет он был в грязную куртку, рваный свитер и изношенные век назад брюки. Хозяин, наоборот, видно, любил свою работу: опрятная рубашка и черная жилетка, без штанов, так как раса омарнов* их не носит.

На гостей даже не обратили внимания. Они подошли к стойке. Скрип пола сопровождал каждый их медленный шаг, а звенящая тишина лишь усиливала звук.

– По чем комната, начальник? – спросил Бейман.

– 50 крит, дружище.

– А похавать?

– 15 крит за одного.

– Вот тебе 70 за комнату. Две тарелки и выпивку.

Хозяин не стал спорить, отдал ключ и пошел на кухню. Усевшись за стол, головорезы не стали нарушать молчание. Лучи солнышка ясно светили через окно и грели лицо. В мотеле была ленивая и сонная атмосфера. Хотелось сидеть с закрытыми глазами и вкушать упоительно тихие отголоски шумного города, слушать проезжавшие мимо кареты, рычание моторов, пролетавший ветер.

На стол им подали две большие порции жаркого с добротной подливкой, хлеб и по кружке пива. Все вышеперечисленное нагнало на них сильный аппетит, оба начали жадно поглощать пищу и запивать массивными глотками. Набив брюхи, друзья поднялись в номер, легли на койки и уснули.

– Быстрее! Бери его! Бежим! – Темные пятна, непонятные вспышки. Все трясется. – Стой… Я ранена! НЕ МОГУ.

– Я тебя не брошу, – раздался грубый дрожащий мужской голос.

– Спаси нашего ребенка! – «кричит отчаянная женщина, вся в слезах, грязи и крови, стоявшая на коленях в земле».

– Я вернусь за тобой, слышишь меня?! Я вернусь! – «кричал мужчина, унося ее от меня»

«Я отдалюсь от нее… Я не хочу… Верни меня… Надо ей помочь… Я чувствую, что мне надо к ней… Нет. Нет». —

– Прости меня, прости! Но я не смогу остаться с тобой, плыви по реке мой мальчик, плыви. – говорил дрожащий мужской голос.

– Сегодня вы не должны были умереть. – произнес голос, громкий, очень низкий, хриплый и властный.