В клубе я начал смелее играть в пул и бильярд. Поскольку мне было интересно, я легко втянулся и стал играть на равных с ребятами постарше. Таким образом, я оказывался всегда чем-то занят и увлечён.

Играл я не только с мальчиками, но и с девочками. Ради интереса я пару раз попробовал попрыгать с ними на резинке во дворе, но меня это не увлекло. Ещё попрыгал с ними по циферкам на асфальте, но и это меня надолго не заинтересовало. Мелом на площадке рисовали – кому что вздумается: солнце, облака, деревья. Мне запомнилась девочка Ксюша, у которой на руках всегда были прямо острижены ногти, уголки оставались и бросались мне в глаза. Я смотрел на свои скругленные ногти и не понимал, почему у неё всегда они не дострижены.

Тема ногтей была для меня особой. Я не умел состригать ногти с правой руки, это всегда делала мама. Я сам смог научиться стричь ногти только на левой руке. Когда беру ножницы в левую руку и пытаюсь состричь ногти на правой, у меня ничего не получается. Я всячески изгибаю пальцы и ножницы, но ногти словно проваливаются между лезвиями и не срезаются. Все попытки изловчиться и остричь заканчивались провалом. Так бывало каждую неделю, когда ногти достигали неприличной длины и царапались. На ногах ногти растут медленнее раза в три. У меня получается остричь ногти на ногах и левой руке. Правую руку я доверяю маме, и она доводит дело до конца.

Мы приехали в детский лагерь «Лесная страна» в июне 1987 года. Мама устроилась сюда вожатой и записала меня к себе в отряд. Я здесь самый маленький. В отряде у нас 36 человек. Я по-прежнему не воспринимаю столовскую пищу. Когда мама зовёт в столовую, я разворачиваюсь, засовываю руки в карманы и вышагиваю в противоположном направлении. Не знаю почему, но вокруг меня всегда крутятся девочки. Мы играем вместе. Мне нравится на природе, но я здесь скорее гость. Ведь я живу в городе.

Дома не сидится, мама отправила меня в магазин за хлебом. Я самостоятельный мальчик и с радостью помогаю маме во всём. Я прекрасно знаю дорогу – требуется пройти два двора. Я иду через второй двор от дома. Чуть правее вовсю кипит стройка. Везде валяется галька. Я этому не придал значения, а думал лишь о том, как куплю горячий свежий хлеб и принесу его гордо маме. Бодро шагая по тротуару, я перевёл взгляд на голубое летнее небо. Что-то меня в нём насторожило. Я остановился, чтобы разглядеть летящий объект. Сначала я подумал, что это какая-то точка в небе двигается. Потом заметил, как эта точка резко приближается ко мне, летит на меня и увеличивается в размерах! Быстрее, чем я успел осознать, что же это такое, я ощутил сильнейший удар в лоб. Искры в глазах! От удара меня отбросило на спину, и я вырубился. Как я очнулся – не помню. Сколько времени провалялся – тоже. Просто сам встал, никого не увидел вокруг. Оглядевшись, подумал, что мне прилетело галькой от ребятни. Наверное, они разбежались от испуга, когда увидели меня сбитым с ног. Я отряхнулся и как ни в чём не бывало пошёл в магазин. Лоб – самая крепкая кость в теле. Шишка только огромная, словно рог торчит, который лучше не трогать. Зайдя в магазин, я увидел огромную очередь, которая загибается кругом и тянется куда-то вдаль. Нисколько не удивившись этому, я пристроился в конце. Пока стоял, обратил внимание в центр круга, образующего очередь. В середине лежат 5 рублей одной бумажкой, сложена она вчетверо. Я смог определить номинал купюры по синему цвету и цифре пять. У меня округлились глаза: это же огромная денежка! Я прикинул в голове: буханка чёрного хлеба «Дарницкий» стоит 18 копеек, буханка белого хлеба «Пшеничный» – 21 копейку. А сколько мороженного можно купить? Это не сосчитать! Я посмотрел на людей в очереди, и показалось, что никто из них не видит купюру, кроме меня! Они даже не смотрят в ту сторону, о чём-то болтают, возятся. Нет ни одного человека, который искал бы пропавшую пятирублёвку. Я выбрался из очереди, спокойно взял бумажку, положил в карман и встал обратно в очередь. Никто не обратил на меня внимания. Купил хлеба, мороженное и пошёл домой. Обрадовал маму дома, дал ей денежку и удивил её своим путешествием. Она обработала мою шишку на лбу, и я увлёкся поеданием свежей корочки хлеба.