Конь, испугавшись резких звуков, встал на дыбы и пронзительно заржал, молотя копытами по воздуху. Путник, не удержавшись, с грохотом вывалился из седла прямо на дорогу.

Конь, оставляя за собой клубы пыли, резво умчался вдаль. Бабки, разинув рты от изумления, склонились над поверженным мужчиной.

– Ох, Люб, знаешь, мужики всегда передо мной в штабеля укладывались! Но чтоб вот так к ногам падали – никогда, – томно вздыхая, произнесла Сима, разглядывая незнакомца.

– Смотрите-ка, штабелеукладчица нашлась! Это когда было-то? В девятьсот лохматом веке, когда мамонты по земле шастали?

– В каком лохматом? В каком лохматом? Буквально позавчера Петрович у моих ног ползал. – возмутилась Сима.

– Тю-ю-ю, да этот алкаш у чьих только ног не ползал. – хохотнула Люба.

– Ну тебя. – махнула рукой Сима, продолжая разглядывать незнакомца.

Его темные длинные волосы разметались по пыльной земле. Веки плотно сомкнуты, а кожа, освящённая яркими солнечными лучами, казалась слишком бледной.

– Ой, миленькай, да шо ж ты такой бледный? – хватаясь за сердце, вскрикнула Симка.

– Что ж ты так взбледнул? – вторила ей другая. – Эк его от нашей красоты пробрало!

– Любк, да ты глянь, он же – зэк. Погляди, какие наколки – во всю грудь. А тощи-и-ий! – сокрушалась старшая, разглядывая обтянутые кожей рёбра.

– Бедненький! Совсем голодом заморили. Душегубы! – потрясая кулаком в воздухе раздухарилась младшая.

В распахнутые полы плаща было видно не только тщедушное тельце, но и его нехитрый скарб в виде небольшой сумки через плечо. Любка, смело сунула руку вовнутрь сумки и, радостно взвизгнув, достала оттуда два спелых румяных яблока.

– Прости, милок, но жрать охота!

От воплей и визга женщин, мужчина пришёл в сознание.

– Вы кто? – просипел он, вытаращив глаза на эти всклокоченные недоразумения.

Вздрогнув от неожиданности, Люба выронила с таким трудом надкусанное беззубым ртом, яблоко.

– Тьфу ты, напугал окаянный! – сплюнула она, пытаясь подхватить руками обронённый плод.

Мужчина, обтирая лицо от кусочков яблока, зло уставился на бабку.

– Ведьмы?

– Где? – всполошились бабульки, нервно оглядываясь по сторонам.

– Прямо передо мной. – зарычал мужчина, поднимаясь с земли и отряхивая плащ от дорожной пыли.

– Люб, я чёт не поняла, этот суповой набор нас назвал ведьмами?! – разъярённо зашипела Сима, дожёвывая кожуру от яблока.

– Мужик, ты чё бессмертный? – сжимая кулаки, двинулась на него Люба. – Так мы это сейчас исправим.

– Но, но, но, попрошу без рукоприкладства. Я как никак – сам Кощей бессмертный. – гордо выпятив подбородок, произнёс этот доходяга.

– Не, то, что Кощей, это, итак, видно, а вот то, что бессмертный, это вряд ли. – хмыкнула Сима, сплёвывая так и не прожёванную кожуру. – Ты, дружок, лучше разъясни, как нам домой попасть? А то мы не местные, чуток заплутали в лесу. Ужо два дня, как людей не видали.

– Как вообще в эту сторону занесло? – спросил мужчина, приподнимая тёмную бровь. – Все знают, что в мои леса соваться запрещено!

– Так кто же знал, что они частные. Ты бы хоть табличку повесил.

– А как вы здесь оказались-то?

– На автобусе прикатили. – поправляя изодранную юбку протянула Сима.

– На чём? – удивился Кощей. – Это что за невиданный зверь?

– Милок, ты в какой глухомани живёшь, что про автобусы не слышал? На дворе двадцать первый век, а ты на коне скачешь…

– Какой-какой век? – удивлённо переспросил мужчина. – Бабки, вы головой-то часом не ушиблись? Русь-матушка…

– Какая Русь-матушка?! Россия – век передовых технологий, свободных нравов и коротких юбок! – возмутилась Люба.

– Девушки, – резко изменив интонацию в голосе, вопросил Кощей. – Где вы, говорите, живёте?