После обеда, где подали овощи с куриной грудкой, а на десерт был йогурт и банан, я смогла переварить лишь банан и немного овощей. Я осталась за столом ещё на полчаса, просто сидя и ничего не делая. По крайней мере, хорошо, что рядом со мной сейчас никого не было, мне нужен был покой. Только таких людей, как Илона, рядом со мной сейчас не хватало!

Обычно после обеда многие возвращаются в комнату отдыха, где пациенты проводят большую часть времени, или в другие комнаты, где им разрешено находиться.

Сегодня предпочитала сидеть на террасе после обеда, поэтому, когда я отдала поднос с остатками еды, вышла на улицу и направилась к задней части центрального блока, где находилась терраса с двумя большими качелями. На террасе не было никого, и моё сердце наполнилось счастьем. Я включила медленную успокаивающую музыку и села на качели, позволяя себе раскачиваться из стороны в сторону. Каждый раз, когда я раскачивалась, я чувствовала себя маленькой девочкой, как в детстве, когда единственными заботами были мысли о том, что сегодня поесть и в какую игрушку поиграть.

На заднем плане музыка менялась, и я постепенно заснула на качелях. Во сне я ощутила, как будто два человека зовут меня, желая, чтобы я выздоровела. Один из них, с улыбкой на лице, произнес:

– Мина, чтобы быть счастливой, тебе нужно приложить больше усилий. Ты должна попытаться открыться, ты должна захотеть жить снова.

Она протянула руку к другому человеку, и они вместе ушли. Я проснулась, быстро подняв руку к небу, и почувствовала, как слёзы текут по щекам. Это значит, что они мне приснились. Спасибо вам за всё. Я обещаю, что со мной всё будет хорошо. Так, как вы ушли, я думаю, что больше не увижу вас некогда, сегодня в последний раз. Я встала с качелей и заметила, что уснула, и время уже прошло. Выключив музыку, я вышла из помещения. Вернувшись снова в центральный блок и поднявшись на второй этаж, я направилась к господину Андре, чтобы провести с ним запланированный 30-минутный разговор. Обычно он либо что-то рассказывает, либо занимается делопроизводством, либо я пью чай или читаю книгу. Он знал, что, если я не хочу говорить, он не сможет заставить меня это делать, и не хотел этого делать. Но сегодня, как мне казалось, я была готова немного поговорить с ним. В то миг я постучала в дверь и услышала:

– Входите!

Зашла в кабинет г-дина Андре быстрым шагом. Сам кабинет был очень просторным, но одновременно уютным. Большие открытые окна освежали комнату, пропуская солнечный свет, а живые цветы в углу добавляли ярких красок. Широкие шкафы, полные книг, создавали атмосферу знаний и спокойствия. Доктор сидел за своим столом, погружённый в работу, и, заметив меня, улыбнулся, жестом предложив подождать.

– Еще раз приветствую тебя, Мина! Как ты провела время? – я ничего не отвечаю и сажусь на диван, где обычно сижу. – Хорошо, одну секунду и начнем, – он проясняется с какими-то делами и затем садится лицом к лицу со мной, но стол между нами разделяет нас и создает тот самый барьер между пациентом и врачом. – Мина, после нескольких часов релаксации ты хочешь что-нибудь рассказать? Или так, как в полдень, ты не собираешься говорить?

– Господин Андре, – начинаю я, очень тяжело произнося слова, но он уже знает, поэтому ждет меня и не торопит. – Я сегодня дважды увидела их во снах.

– Итак, Мина, ты помнишь, при каких обстоятельствах они тебе приснились? – серьезно спрашивает он меня.

– Мне сказали радоваться – останавливаюсь, и из глаз начинают капать слёзы, для таких моментов на столе всегда есть сухие салфетки – ни о чем не жалеть и не думать о себе, а не о них – потом пауза подлиннее, и я заканчиваю мысль – потом они взяли себя за руки и ушли. – Плачу и не могу остановиться.