Я уже планировала заняться ревизией чужих сумок, когда меня позвали из-за тумана. Но открывать дверь я не спешила, я выжидала, пока кто-то подойдёт к автобусу ближе, чтобы я могла его увидеть. Через пару минут у автобуса стояла Жанна. Конечно, я быстро открыла дверь.
- Кира, привет! - Помахав мне рукой, сказала она.
- Привет, Жанна.
- Как ты тут? Одна всю ночь была?
- Ну, - хотелось упрекнуть ее, потому что она вчера сбежала, бросив меня. Только я отшутилась. – Я всегда остаюсь в компании хорошего человека.
- Какого человека? – У подруги моей даже лицо вытянулось от удивления.
- Я и есть хороший человек, - со смехом сказала ей, - и я себя никогда не брошу.
Жанна тоже рассмеялась. Но как-то фальшиво, натянуто.
- Кира, - потоптавшись на месте, сказала Жанна, - одна ты здесь не насидишься. Пойдем. Там весь наш класс. Только тебя ждем.
- Не надо меня ждать. – И я села на верхнюю ступень автобуса, чтобы было видно, что я никуда не собираюсь. – Веселитесь…
- Кира, ну пойдем, - и Жанна протянула ко мне руку, зовя за собой.
А она никогда не была особо нежной подругой. За ручки мы с ней во время прогулок не держались никогда.
Да мы и подругами стали не так давно. Если уж быть точной, мы с Жанной стали лучшими подругами только в последние несколько месяцев. Не то что бы с годами прониклись друг другу искренним уважением и симпатией, но у нас было много общих интересов. Наши семьи давно дружили, и ещё нас объединяло строгих запрет наших отцов на связи с парнями. Только Жанну этот запрет бесил и вынуждал ее искать удобные моменты для свиданий.
А для меня папино слово было законом, потому что я знала: он меня любит и плохого не посоветует. И никого, хоть немного похожего на папу, я не встречала. А я, имея перед глазами пример жизни и взаимоотношений моих родителей, ни на кого слабого, пустого и глупого на роль своего спутника принять была не готова. Но такие умные рассуждения у меня появились сравнительно недавно.
А раньше я не сбегала на свидание по другой причине. Просто не хотела, чтобы какой-нибудь душнила говорил обо мне друзьям, что он меня "распечатал", "откупорил", " открыл путь последователям" или что-то в этом роде. А слышать такое от гордых «первопроходцев» на переменах приходилось.
И ещё мама у меня хоть и была строгая и немногословная, но на некоторые темы говорить со мной не ленилась и не стеснялась. И я от квалифицированного медика знала, к чему ведут ранние половые связи, чем опасны половые инфекции и что к беременности нужно быть готовой не только физиологически.
- Кира! Ты уснула? Выходи из автобуса! – Потеряла терпение Жанна.
- А ты войти не можешь. – Сказала подруге. – Ты знаешь это? Ксения Олеговна тут вчера сгорела.
Сразу перед глазами встала картина с обуглившейся кожей, и даже одно воспоминание о запахе горелой плоти и волос вернул легкую тошноту.
- Она не сгорела,- сказала Жанна. – Слегка обожглась, ее почти вылечили. А что в автобусе можно сгореть мне сказали, поэтому я и не захожу. И ты быстрее выходи. Если сгоришь ты, тебя никто лечить не станет.
Жанна, вроде бы, не врала, но она и правду говорить не могла. То, что вчера видела я, не может лечиться. По крайней мере, не так быстро. Минимум несколько месяцев в ожоговом центре с лучшими новейшими медикаментами и пластической хирургией, чтобы заменить кожу на обожженных участках.
Я не знала как относиться к словам подруги. Может, она специально так говорит, чтобы я не боялась выйти из автобуса.
А Жанна протянула ко мне уже обе руки:
- Кира, нам вместе будет веселее. Выходи.
- Знаешь, чем мне вчера Ксения Олеговна грозила? – Спросила у Жанны. Она, не отвечая и не отпуская рук, смотрела на меня. – Повторять ее слова не хочу. Но и выходить отсюда не собираюсь.