Увидев покраснение, Джинджер сверкнула глазами и пошла в сторону двора… – Тогда не отставай от меня, если не хочешь, чтобы я казалась странной и вела монолог. – От своих же слов та немного рассмеялась…

Ученики уже не удивлялись странностям преподавателей, всё же у каждого свои тараканы на уме, у кого больше, а у кого меньше… По пути взгляд падал то на девушку, то на небо, на котором были невероятно красивые оттенки, быстро набирающие яркость… Закат имел свой шарм, а воздух становился холоднее… Теперь небо горело приятными оттенками рыжего, розового, белого и голубого, что заставляло вспоминать о лете и прекрасном времяпрепровождении…

– Извините, а сколько Вам лет? Вы слишком молодо выглядите для преподавателя. – Своеобразный комплимент в сторону Джинджер.

Вспомнив, что было в доме с семьёй, частые побои, маты, кровь, побеги из дома… сейчас это все забывалось. Ветер дул в личико девушки. Огромные карие глаза смотрели на небо. Лоулайт смотрела на девушку и улыбалась. Почему же рядом с ней так легко?

– Вопрос для девушки не самый хороший, у девушек не стоит такого спрашивать, но нам не важно. Чисто между нами… Мне 19, но я скрываю это… – Джи хихикнула, что ее удивляло. Максимум у нее была улыбка, а тут смешок, причем непритворный.

Ученица шла рядом, рассматривая небо, а потому преподавательница шла осторожнее, чтобы та не споткнулась и не упала, пока не смотрела под ноги. Так они и дошли до заднего двора, где росло много фруктов на деревьях и была небольшая беседка.

– Предлагаю сесть там и поговорить… – затем рука медленно потянулась к штанам в поисках пачки сигарет, а нащупав, соответственно, длинные пальцы, достали одну из мятной пачки и зажигалку с наклейкой анархии заодно…

Девчонка, не глядя под ноги, шла за той, что была в маске. Завидев, как та достаёт пачку сигарет, удивление вылезло на лице кареглазой, и хотелось уж что-то сказать, но воздержалась. Вот именно сейчас девушка готова быть искренней впервые и впервые высказать, что на душе.

Но всё же было желание остаться одной и поплакать, выплакать всё, что копилось годами, все обиды и оскорбления в её сторону. Именно выплакать, а не рассказывать. Завтра начнутся её первые занятия, а не ознакомительные посещения, поэтому девушка волновалась. Ветерок развивал волосы, которые были забраны в хвост, и создавал приятную волну на волосах.

Присев в беседке, Джинджер закурила и снова через маску… Ей не хотелось снимать её никогда… Лишь в одиночестве… Но в одиночестве она бывала редко. После первой тяжки она перевела взгляд на девушку.

– Что у тебя на душе? Я вижу твою грусть и хочу помочь, поговорить… Расскажешь, если не секрет? – Голос был расслабленным, добрым, приятным… Возможно, если бы этот голос пел колыбельную, можно было бы уснуть через минуту, но для сна рано. Дыхание тоже было спокойным, а непослушные волосы так и летали во все стороны, вытанцовывая танго с дымом от сигареты, которая тлела на ветру всё быстрее… Тяжка вторая… Задержка воздуха… Она закрыла глаза, а после выпустила дым… В голове появились переживания, но о чем? Какое-то чувство внутри говорило, что где-то кому-то сейчас очень плохо и больно. Но кому?

Из уголка глаз ученицы потекли слезы. Можно было сослаться на ветер, а можно было излить душу. Хотя… ссылаться на ветер будет лучше, чем излить душу и выговариваться. Кара распахнула глаза (казалось бы, куда ещё шире) и посмотрела на девушку.

– Нет. Всё хорошо. – Ага. Конечно, всё хорошо. Всё просто замечательно, что аж плакать хочется. Были бы это слёзы счастья, не приходилось бы врать.