Укладываясь на подстеленном покрывале, стараясь поудобнее умостить на земле уставшее тело, Хэй задумался внезапно о том, что с недавнего времени, его голова стала как-то лучше работать. Что, в первую очередь, было вызвано тем, что стал богаче его лексикон – он продолжал совершенствоваться в изучении местного наречия, а Мардук понемногу начал давать ему уроки интерлингвы, упомянув, что это ему понадобится для общения с людьми из Долин, буде такие попадутся на жизненном пути. И вот теперь Хэй мог значительно лучше и богаче не только описывать, но и воспринимать окружающий его мир. Раньше для многих своих ощущений Хэй просто не смог бы подобрать подходящих слов. Теперь же все значительно упростилось. Мир вокруг словно наполнился новыми красками.

Хотя, конечно, с теперешними нагрузками проще жить не становилось.

Парень хотел еще немного поговорить с Мардуком – усталость была столь сильной, что он никак не мог уснуть от переутомления. Но старик о чем-то размышлял, сидя у костра. Черты его лица в свете пляшущих языков огня заострились, стали жестче. Он стал чем-то напоминать хищную птицу, что высматривает с высоты одинокого путника, чтобы полакомиться. Хэю почему-то подумалось, что в эти минуты старик думает о чем-то неприятном, и решил его не беспокоить.

Он еще некоторое время ворочался, но вскоре все же сумел уснуть. С утра ждали новые заботы, и вряд ли день выдастся менее хлопотным и напряженным, чем этот, потому следовало накопить сил.

С делами поутру покончили довольно быстро. Мардук, к удивлению Хэя, решил несколько потратиться и прикупить кое-что: с десяток мешков муки, столько же сахара, вяленое мясо, овощи – припасы дома подходили к концу. Насчет фруктов можно было не беспокоиться – сад, который Хэй разбил по указанию Мардука, уже скоро должен был начать приносить первые плоды, да и в кладовых еще кое-что оставалось.

Хэй, прикидывая, что и назад ему тащить придется в этом случае ношу ничуть не легче, чем в этот конец, паниковал загодя, потому предложил сторговать у местных погонщиков какой-нибудь тягловый скот. К его удовольствию Мардук согласился.

Расслабившись от того, что снял со своих плеч обязательство тащить такую тяжесть в несусветную даль, да еще и по жаре, Хэй завел со стариком разговор:

– Послушай, Мардук, меня посетила одна мысль. А какой смысл покупать муку здесь, если можно соорудить мельницу и у нас.

– Разумное предложение, однако, чем ты предлагаешь приводить ее в движение? Рядом никаких рек нет, а тот небольшой ручеек, что есть у нас в оазисе не в счет – он слишком мал. Ты же знаешь, мы даже для питья и полива воду берем из-под земли с помощью помпы.

– Это я, разумеется, знаю. Но ведь мы же сейчас договорились, что купим какое-нибудь животное. Его же можно заставить вращать жернова. Как именно, можно придумать.

– Действительно, – Мардук задумался.

У погонщиков был приобретен еще довольно молодой и сильный гуар – толстоногий и степенный плоскомордый ящер – на таких в Пустынных Землях разъезжали обычно торговцы. Животное было очень удобно использовать, чтобы тащить телеги и повозки. Его могучее тело было способно перемещать огромный вес, в несколько раз превышающий его собственный. И масса у этой зверушки, достигавшей до двух метров в холке, была немаленькой. Хорошо, что гуары отличались довольно миролюбивым и спокойным нравом, ибо в случае чего сдержать такую громаду было бы весьма затруднительно.

Когда они вышли за городские ворота, куда телегу с купленными припасами доставила рыночная прислуга, Мардук, несмотря на возраст, легко вскочил на спину гуару, которого до этого вел под уздцы, и неторопливо поехал вперед, оставив распахнувшего от удивления рот Хэя у ворот города. Тот даже не сумел ничего спросить или как-то остановить старика.