Я поблагодарил Надю за честность и отошёл в сторону, чтобы всё обдумать. Теперь картина представала в ином свете, виною всему были девчачьи критические дни, о которых я вообще ничего не знал. В голове постепенно начал зреть план…

***

Так целый год я провёл время в ожидании следующего дня рождения Инны. Я был полон решимости в этот день прийти к ней и постараться поддержать как смогу. Чёткого плана в голове не было, но зато имелась решимость осуществить задуманное. Я отчётливо понимал, что сунувшись в личное пространство, могу очень обидеть её, но поступить иначе уже не мог.

В нужный день я подошёл к родителям, сидящим на кухне перед телевизором за просмотром новостей, и обратился к ним с небольшой просьбой:

– Мама, папа, можно попросить у вас денег? Хочу подарить цветы одной школьной подруге, у неё завтра день рождения.

– Ух ты, а тебе ещё не рано цветами девочек закидывать? – усмехнулся отец.

– Ну, хоть кто-то в нашей семье ещё помнит, как надо делать женщинам приятно, -вздохнула мама.

– Это на что намёк? – повел бровями отец.

– Я уж и забыла, когда в последний раз получала от тебя букет. Ты, небось, и не помнишь мои любимые цветы.

– Что значит забыла? Да ведь совсем недавно дарил.

– Когда?

– Э-э-м… недавно. В этом году точно дарил.

– Ну, ну. И какие же я люблю?

– Ну эти, как их там, розы кремовые.

– Так значит, расписание футбольных матчей мы помним на год вперёд, – недовольно протянула мама, – а мои любимые цветы, разумеется, из памяти выскользнули?

– Ой, ладно, потом это обсудим, – папа решил просто оборвать неприятный ему разговор и обратился ко мне. – Пойдём, дам тебе денег на цветы.

Под осуждающим взглядом мамы, мы покинули кухню, и подошли к комоду с отцовским кошельком.

– Так, на держи, это для твоей девчонки, – отец отсчитал нужное количество купюр. -А вот эти, – он протянул ещё денег и перешёл на шёпот, – на эти купишь маме цветов на обратной дороге и как вернешься домой, то спрячь их в прихожей за куртками и мне маякни, понял?

– Понял. А какие купить маме? Розы кремовые?

– Ой, да какие-нибудь, – отмахнулся папа. – Покрасивее, посвежее короче. Главное не светись с ними как вернешься, а сразу мне передай, понял?

– Понял, спасибо за деньги, па.

– Ага, давай дуй и не задерживайся.

Мой папа был забывчивым человеком, когда дело касалось любимых маминых вещей или знаменательных дат, но зато он умел очень быстро решать проблемы по мере их поступления. Причем далеко не всегда предпочитал делать это своими руками.

На следующий день я зашёл в цветочный ларек, выбрал букет получше и направился к дому Инны. Сказать, что я боялся, это ничего не сказать. Инна могла в сердцах послать к черту на куличики за излишнюю назойливость. Но что-то внутри двигало вперёд, заставляло делать шаг за шагом, несмотря на лёгкую дрожь в коленях. Это было удивительное чувство самостоятельного решения и принятия полной ответственности за него. Пан или пропал, ведь отступление всегда ощущается на душе гораздо болезненнее, чем тяжёлая победа или поражение.

Подойдя к её подъезду, я решил ненадолго остановиться и чуть-чуть отдышаться, чтобы набраться смелости. План был не идеален, ведь я так и не придумал, что такого сказать. «Привет, я тут мимо проходил, вот и заглянул на огонёк» или «Ну нехорошо же справлять день рождения в одиночестве». Нужно было что-то простое и вместе с тем не очень наивное, иначе мою ложь быстро раскусят. И тут я услышал звук шагов, который моментально оборвал умственную деятельность. Я нырнул за дверь и затаил дыхание. Впереди меня из подъезда вышла Инна, не заметив мою фигуру, притаившуюся в паре шагов за открытой дверью. Она, не оглядываясь по сторонам, пошла в неизвестном мне направлении очень быстрым шагом. Шагом, который вовсе не соответствовал моим представлениям о человеке, корчащимся в болевых спазмах и муках. В очередной раз, обругав себя за недоработку плана, я двинулся следом, сохраняя дистанцию, будто чуя нутром, что не стоит сейчас выдавать своего присутствия.