– Ответьте, почему вы называетесь моим мужем, кто вам отдал Даника? – на глаза накатили слезы.

– Вероника, спокойно. Я вам не враг, поверьте. Завтра мы придем с вашим ребенком, чтобы вы смогли его увидеть и поговорить. А пока делайте так, как я прошу, – последняя фраза прозвучала настойчиво, давая понять, что спорить сегодня смысла нет. И ужасало то, что я верила этому мужчине.

– Хорошо, выбора у меня все равно нет, – всхлипывая, согласилась с Аверченко. Хотелось верить, что мой мальчик в хороших руках, все равно больше помочь мне некому.

– Еще раз повторю, не бойся за сына. Он классный парень, ждет, когда можно будет к тебе приехать.

– Уже на ты? – я грустно улыбнулась.

– Ты же моя супруга, хоть и ложная, – Денис ободряюще улыбнулся в ответ. – А того гада, что чуть тебя не убил, я найду, поверь. Можешь не переживать.

– Что? Почему это так важно для тебя?

Но ответом мне послужила только очередная улыбка.

– Здесь у тебя есть, все, что нужно. Фрукты, гигиенические вещи. Вызови медсестру кнопкой возле кровати, если что-то понадобится. И не раскисай, – мой спаситель улыбнулся очередной раз.

– Постараюсь, – на глаза навернулась очередная порция слез.

Время в больнице тянулось странно. Я то проваливалась в сон и забытье, то считала каждую секунду, надеясь, что время ускорится и Аверченко приведет моего сына. Аверченко. Все не могла вспомнить, откуда мне известна эта фамилия. Помимо этого вопроса, возникало еще миллион других. Главным из них был – как незнакомому мужчине удалось взять к себе Даника, хотя, признаться, я ему была благодарна. Ведь, если бы не Денис, сын оказался бы в детском доме, пока мое состояние хоть как-то не пришло в норму.

Ночь прошла беспокойно, все тело болело, уколы помогали лишь на короткое время, а затем боль возвращались. Но, как сказал врач, это лишь указывает на то, что мое тело борется, а я иду на поправку. Дождаться утра было сложно. В те моменты, когда усталость в очередной раз брала верх, мне снились кошмары. То машина снова сбивала меня, то страшные мужские руки отбирали сына, отталкивая и не давая шанса спасти Даника. Временами я падала в глубокую яму, а в голове звучал мерзкий смех, радуясь тому, что я сейчас умру.

Ближе к утру сон окончательно ушел, оставив меня с тяжелыми мыслями в голове. Спасением стал приход медсестры, которая в очередной раз вколола мне обезболивающее, проверила раны и сделала перевязку. Это позволило отвлечься от дурных размышлений. Помимо этого, я наконец-то почувствовала голод, принесенный завтрак как никогда оказался вкусным и таким желанным.

– Вероника, доброе утро! Смотрю, вы уже стараетесь нормально питаться,– в палату пришел врач. – Как вы себя чувствуете?

– В целом нормально, хотя все болит. И еще я скучаю по сыну, – на глаза снова навернулись слезы.

– Так, не раскисайте. Это может сказаться на вашем выздоровлении. Сына обязательно увидите, ваш супруг уже предупреждал меня о ваших сегодняшних гостях, – доктор улыбался и попутно отключал от меня приборы. – Они вам уже не нужны. Все критические точки пройдены, скоро домой пойдете. С таким супругом, как у вас, точно дома будет лучше.

Я промолчала. Супруг. Да, мне всегда хотелось иметь надежное плечо рядом, чтобы не тащить все на себе. Но я понимала, что Аверченко точно не мой муж. Его мотивы были неизвестны, непонятны, местами этот мужчина пугал. Но уж точно не собирался на мне жениться или забирать к себе.

После завтрака время стало будто резиновым. Несколько раз приходили, чтобы взять анализы. Кардиолог проверял сердце, измерил давление. Позвали даже психолога, чтобы удостовериться в моем адекватном состоянии. Я же в это время гадала, насколько это внимание вызвано влиянием Аверченко или же реальной заботой о моем состоянии. Когда лежала с Даником в больнице, любую помощь приходилось практически выгрызать.