– Ну, если в знак вежливости, – усмехнулся Дима.

– Хорошо, – согласился Змей.

Старшина положил сумку со взрывчаткой и, взяв кусок арматуры, пошёл к дверям. Ребята к этому моменту уже заняли позиции вдоль тоннеля, прижавшись к стенам. Каждый из них ждал какой-никакой активности, после нескольких лет тишины и отсутствия какого-нибудь разнообразия эта ситуация воспринималась очень бодро и радостно, и не было важным, что будет потом, хотелось действовать, и ещё адреналин играл в организмах парней, подогревая их чувства. Старшина подошёл к стене и стал стучать арматурой по дверям. Этот стук был довольно-таки громкий и звонкий, особенно ощущалось это в тихом тоннеле, и ребятам подумали, что на него только ленивый или глухой не обратит внимания.

Это продолжалось в течении 1 минуты, после чего Змей перестал стучать и начал просто вслушиваться и ожидать какой-то реакции. Но её не было от слова «совсем». Змей в течение 2 минут стоял и просто слушал тишину. Ребята уже успели заскучать к этому моменту. Змей же решил приложить ухо к воротам и всё также продолжал слушать.

– Да блин! На-хрена это вообще надо было? – не выдержал первым Кирилл, – Там нет никого! Старые эти швы сварочные. Мих, твоя теория не нужна. Она только время отняла.

– Заткнулись! – резко его перебил Змей.

Все замолчали и стали следить за действиями старшины. Тот же стал ещё более углубленно вслушиваться в ворота, он буквально прижимался ухом к ним. Так он простоял ещё минуту, после чего стал двигать головой вдоль дверей, будто выискивая нужное место. Так продолжалось ещё минуту, и Змей, убрав ухо от ворот, легонько постучал костяшками по тем местам, где он только что вслушивался.

– Петь, подойди-ка, – приказал Змей, махнув рукой. Пете же не надо было говорить второй раз, он быстро подошёл к старшему и встал параллельно нему возле дверей, – Прислушайся. Я просто не понимаю, это глюки у меня, или…Послушай короче.

Петька не стал ничего говорить, а приложился ухом к воротам. По началу он ничего не слышал, кроме собственного сердцебиения, но потом он стал что-то различать: были какие-то непонятные и глухие звуки, похожие на ритм, исходящие точно с другой стороны ворот. Петька сначала не понял, что это, и ему захотелось расслушать подробнее, но он всё же решил сначала всё сказать Змею:

– Какие-то шумы, на ритм похоже, – сказал Петька, не убирая уха от металлических ворот.

– Значит это не глюки, – сказал Змей, – Ребят, подойдите, тоже послушайте, может что-то разберёте, – позвал он остальных.

– Тихо! – резко и громко сказал Петька. Все замолчали и перестали двигаться, – Голоса…ритм какой-то…Т…Товарищ старшина, это на музыку похоже, прислушайтесь.

Старшина ещё раз прислонил ухо к воротам и стал вслушиваться в звуки за дверями. Остальные уже тоже подошли и, прислонившись к дверям, стали вслушиваться. Так они простояли около одной минуты. Первым молчание нарушил снова Кирилл:

– Да! Точняк, Петрух! Это какая-то музыка!

– Похоже на блатняк! – прокомментировал Шурик.

– Угу, только его прерывают голоса, – сказал Мишка, – Вслушайтесь.

– Да точно, – согласился Дима, – То звук гитары, то чей-то крик.

– И явно пьяный, – спокойно сказал Змей, – Даже через металлическую стену слышно, что голос невнятный.

Петька же продолжал слушать эту непонятную песню: прослушивался звук металлических струн, от явно расстроенной гитары, его уже получалось чётко различать, он звучал непонятно и больше напоминал работу за каким-либо станком, только очень тихим; этот звук периодически прерывали несколько голосов, которые орали что-то невнятное. «Да, точно бухие», – подумал Петька, т.к. такой ор вряд ли бы стали поднимать люди, будучи трезвыми.