– Они нам это уже обещали, – сказал я.

– Пойти на то, чтобы нас охраняли бандиты? – возмутился Вадим. – Уж от кого я меньше всего ожидал это услышать, так это от вас, Александр Борисович.

– У вас есть другие предложения? – едва сдерживая себя, спросил Турецкий. – Можете считать, что власть в моем лице расписывается в своем бессилии. И эти бандиты для вас – самая надежная сегодня охрана, какую только можно вам предложить. Такова реальность, в которой мы живем, Вадим Андреевич. Форс-мажорная реальность, в которой нам, прокурорам, и вам, адвокатам, приходится иногда отходить от принятых норм поведения и предпринимать неординарные, но адекватные действия. Но все это во имя закона. Не забывайте об этом, если хотите чего-то добиться.

Какое-то время мы сидели молча. Турецкий был, как всегда, прав. Рисовать свое будущее как бескомпромиссную борьбу означало выглядеть стопроцентным Маниловым.

– Теперь поговорим о безопасности твоей Кати, – сказал Александр Борисович. – Чтобы с ней все было в порядке, как я уже говорил, тебе нужна срочно другая девушка.

– Не знаете вы Катю, – вздохнул я. – Как бы безопасность этой неизвестной мне девушки не оказалась под еще большей угрозой.

Вадим хмыкнул, но тут же стал серьезным. Только кивнул в ответ на вопросительный взгляд хозяина кабинета. Мою Катю он знает, как никто другой. И все, что сказано о ней, святая правда. Так и есть, выцарапает глаза.

– Ну, это не проблема, – поморщился Александр Борисович. – Я их предварительно познакомлю…

– Кого? – не понял я.

– Катю с Наташей, – ответил Турецкий и снова взглянул на часы. – Так зовут эту девушку. Познакомлю прежде, чем ее к тебе подпущу как твою новую невесту. Пусть Катя хорошенько ее проинструктирует, как с тобой следует обращаться, если ты, конечно, не возражаешь… Мне-то Катя, надеюсь, доверится?

В этом был весь Турецкий. Отходчивый, благодаря чувству юмора, никогда его не покидавшему. Вадим прыснул, глядя на мое выражение лица, когда я попытался себе представить сцену их знакомства.

– Что еще? – спросил Турецкий.

В генпрокуратуре не принято опаздывать к начальству. Лафа в этом смысле у адвокатов. Опаздывай сколько влезет. Всегда можно сослаться на занятость в суде, который затянулся, не уйдешь ведь… Мол, хоть разорвись, все только меня и требуют. Поэтому такие опоздания в вину не ставятся. А понимающие коллеги только посмеиваются. Сами тем же миром мазаны…

– Что вы еще скажете нам о Бахметьеве? – спросил Вадим, который никуда не торопился.

Вот такой он всегда. Вынь и положь. Не видит, что человек спешит. Пришлось мне встать с места вместе с Александром Борисовичем, который, похоже, уже не знал, как от нас избавиться.

– Бахметьев не брезгует сомнительными связями и грязными деньгами, которые принимает в отмывку, – сказал он уже на подходе к дверям. – Вы можете посмотреть, что у нас на него имеется. Я говорю о материалах из Управления по экономическим преступлениям. Я распоряжусь – сейчас вам их принесут.

И ушел, не дожидаясь нашей реакции.

– Старичок, ты бы сел, – сказал Вадим, явно довольный таким исходом дела. – Или ты тоже куда-то спешишь?

Мы около часа знакомились с материалами, в которых упоминалась фамилия Бахметьева. Постепенно складывался портрет этой незаурядной личности.

Женат четвертым браком. Для наших либеральных времен не бог весть какая аморалка. Но для эпохи развитого застоя, да еще для члена партии, – компромат, да еще какой. При этом он, пользуясь своим положением руководителя разных развлекательных программ и имея под рукой эффектных девиц, умудрялся жениться всякий раз на более молодой. Ему грозило если не исключение из партии, то, как минимум, строгач в учетной карточке, да подоспела перестройка, которую он встретил скорее с облегчением, чем с пониманием.