Но довести его до конца не успел. Кто-то из недовольных клиентов, по его словам, уже третий раз нарвавшийся на одну и ту же проблему, не выдержав, обратился в полицию и те, видно, давно приглядывающиеся к слишком уж законопослушной фирме, заявились прямиком к ее владельцу.

Список предъявленных обвинений был обширен. Покупатели жаловались и на плохое качество, и на отвратительное обслуживание, и на неоправданно высокие цены за услуги, которые прежде стоили сущие копейки – доставка, сборка мебели, вынос старой и так далее. Пол слушал, ошарашено хлопая глазами. Создавалось впечатление, что кто-то переделал его фирму, подогнал ее под себя, действуя во вред другим и, несомненно, на благо себе… Но кто?

Галейна обвинили в мошенничестве. Завертелось судебное разбирательство, времени заниматься любимой фирмой почти не осталось… А неизвестный мошенник, засевший в ней, между тем, продолжал свое дело. В конечном итоге пылающие праведным негодованием органы, убежденные в виновности владельца «Гало», добились приговора о тюремном заключении на два месяца, уверяя, что как только он будет арестован, безобразия прекратятся.

Пол только усмехнулся в ответ. Человеком он был сильным, удар держать умел и, хоть и находился в довольно смятенном состоянии духа, демонстрировать этого не хотел.

Состоялся быстрый суд, где приговор был не вынесен, а скорее официально подтвержден и глава известнейшей компании отправился за решетку. Но не это сумело в конце концов подкосить его и, сбив с толку, погрузить в пучину мрачных мыслей.

Спустя неделю после его ареста стало известно, что безобразия на фирме прекратились. Пол был потрясен. Он был совершенно уверен, что не имел ни малейшего отношения к тому, что творилось от имени «Гало», знал, что его сотрудники не позволили бы себе грубо обращаться с покупателями, не сомневался в поставщиках сырья… Было очевидно, что кто-то неизвестный, обладающий хорошим воображением и немалыми связями, уверенно и целенаправленно подставлял его и, в конечном итоге, добился успеха.

Хуже всего было то, что даже собственный адвокат перестал верить клиенту. Все было против, все указывало именно на владельца «Гало» и, как мельком слышал последний, вроде бы были даже обнаружены какие-то бумаги, документы, подтверждающие его причастность к мошенничеству.

У Пола опустились руки. Что делать, он не знал, силы, казавшиеся некогда неисчерпаемыми, вдруг покинули его и он просто покорился судьбе, неожиданно обрушившей на него все несчастья.

Осужден он был, как уже говорилось, на два месяца. В камере, куда отправили незадачливого бизнесмена, помимо него находилось еще несколько человек, тоже сидевших за мошенничество. Привыкший слышать неприятные, а то и страшные рассказы о том, что творится за решеткой, Галейн ожидал худшего, был готов отстаивать себя чуть ли не до последней капли крови.

Но репутация и здесь пришла ему на выручку. В первый же вечер, расспросив новичка о том, кто он и как оказался здесь, «братва» единодушно выразила ему сочувствие. Удивление мужчины, вполне естественное в этом случае, было быстро развеяно – о «Гало» слышали и здесь, и относились к фирме более, чем хорошо. Когда же стало известно, что все надежды ее владельца обернулись прахом, сокамерники только покачали головами и, видя, насколько он подавлен, решили оставить Цыгана – так прозвали его в камере – в покое.

Так прошел месяц. Цыган, почти забывший в мрачных раздумьях свое собственное имя, влачил жалкое существование больше по привычке, чем действительно сознавая это; постоянно сидел на шконке, тупо глядя в одну точку и, не считая вяло текущих мимо дней заключения, безнадежно ожидал их конца.