Я небольшого роста, так что мне приходится задрать голову кверху, чтобы вглядеться в его лицо.

– Хм, мне несложно, но вряд ли ты сможешь усвоить хотя бы базу, если желания совсем нет. С языками не получится иначе. Придётся постоянно заучивать и проговаривать про себя, в обычной жизни сотни иероглифов.

Тяжёлый вздох, вместе с которым вздымается грудь и плечи. Нюд роняет голову, волосы вновь падают на лицо.

– Может вы сумеете меня разубедить в этом и вызовете желание… м-м-м… изучать этот чёртов китайский.

Что-то внутри меня щёлкнуло от этих слов, на лице расцветает сиюминутная гримаса замешательства. Странные ощущения поселяются в животе.

– В смысле, если вы согласны помочь мне учить его, – договаривает он, едва смутившись, – то я постараюсь заинтересоваться в нём.

Резко он отходит от меня, молча садится на своё место. Прослеживаю за всем этим с ощущением рассеянности. Понимая, что залипла, одёргиваю себя, дописываю тему на доске практически машинально, не думая. Кладу маркер, глубоко втягиваю воздух, поворачиваюсь к классу.

– Хотелось бы отметить ваши прошлые работы на уроке, – заготовленная пачка с контрольными оказывается у меня в руках, которые я начинаю раздавать по порядку. – В целом, ваши познания в литературе очень даже неплохи, в эссе я заметила точку зрения каждого, пусть и не совсем позитивную…

Нюд скрючился за партой, отвлечённо рисуя на обложке тетради. Глаза лениво дёргаются на мою руку, кладущую листок с работой, снова возвращаются к рисунку.

– …но я думаю, что мой предмет поможет вам развить эстетику, всё ту же точку зрения, вашу речь, ведь как сказал Луи Габриэль Амбруаз Бональд: «Литература есть выражение общества, так же как слово есть выражение человека». Так что давайте развеем предубеждения насчёт нашего скептицизма, тупости и материального интереса.

Класс поднял на меня взгляды, задетый за… живое?

– Или просто попробуем не получать новые параши, – воскликнул широкоплечий парень. Ребята засмеялись.

– И это тоже, – закончила я и начала урок.

Когда прозвенел звонок, девочка с кудрями и в очках, Делла, как я узнала из урока, подошла ко мне:

– Мисс Сомерсби, а сложно было учиться в Гарварде? Просто я хочу туда поступить, тоже на филологический факультет.

– Хм, всё возможно, но придётся работать до последних сил. И очень много читать, – слежу краем глаза за Нюдом, который всё ещё не покинул класса. – Давай я составлю тебе список книг для экзамена, ты посмотришь, подумаешь и решишь, надо ли тебе это. Идёт?

– Хорошо, – закивала она, кудряшки заискрились на солнце. – Спасибо!

Как только она убегает, Нюд подходит и встаёт напротив. Взгляд блуждает по полу. В руке листок с работой прошлого урока.

– Спасибо, что пощадили, за «тройку», кстати, – указывает он на оценку. – И да, я так и не ответил. «Нет».

– Что «нет»? – не понимаю я.

Он усмехается, белые зубы обнажаются с одной стороны.

– «Нет» значит «не хочу учить китайский», как вы спрашивали, но всё может измениться, – пауза. Поднимает голову, проводит рукой по волосам, отводя их назад. – Так что мне сказать маме? Вы поможете?

Взгляд мечется от одного моего глаза к другому. Смотрю в его лицо, пытаясь понять выражение с примесью надежды, словно я – последний шанс на спасение.

– Да.

Лицо светлеет, он выпрямляется во весь рост:

– Круто! Скажете, когда вам удобно и где. До свидания!

Развернувшись на пятках, в приподнятом настроении, парень покидает класс, оставляя меня в размышлениях.

Может уже тогда я подошла к краю пропасти?

Стук в дверь поднимает меня с дивана. Откладываю в сторону пачку тетрадей, которые ранее проверяла. В квартире тихо.