И вот Это ввалилось прямо в его беседку, и дыша перегаром, поинтересовалось, не сидит ли он случайно на ее заначке.

Оказывается, не он один нашёл и облюбовал беседку. Хотя, он раньше, и у него больше прав, с некоторым удовлетворением уровня детского сада подумал Дан.

– Нет, не сижу. – с достоинством ответил он невменяемому недоразумению.

– А мне вот почему-то кажется, что я именно под этой скамейкой бутылку оставила. – задумчиво протянула магичка.

И полезла проверять.

Как она умудрилась нырнуть под скамейку так быстро, что он и ноги сдвинуть не успел? И теперь сидел, как идиот, пялясь на приятно округлый зад, неприлично обтянутый шерстяной юбкой, который вилял и поигрывал между его широко расставленными коленями.

Годы целибата даром не прошли. Дан на мгновение представил, как сюда – разумеется, чисто случайно – забредает ректор. Или кто-то из новенькой пятерки.

Ему стало дурно.

Девица вынырнула из-под скамейки, но отползать не спешила. Качнула пустой бутылкой, сокрушенно потрясла ею в воздухе.

– Твою мать. Я и забыла, что ее уже выпила. – с чувством произнесла она. И воззрилась с надеждой на Дана. – А у тебя, случайно, не завалялось чего на опохмел? Вы, конечно, все трезвенники-язвенники, но из дубовых листьев наливочку гоните – ммм!

Она с чувством причмокнула.

Дан тяжело вздохнул. Размял захрустевшие пальцы.

Давненько он не практиковался.

Занятия по целительству не в счёт. Студенты не смели появляться в Академии в подобном состоянии, а практических занятий по таким вопросам Дан не проводил. Все, что им надо, сами в учебнике найдут. И про опохмел, и про противозачаточные.

Молодежь, она такая.

Он взял лицо девушки в ладони, концентрируя плетения на висках, где начиналась боль. Чуть скривился от волны перегара, которую не могла приглушить даже ментоловая зубная паста и кофе. Девчонка старалась спасаться подручными средствами, молодец.

Не повезло ей, что лечить самому себя невозможно. Особенно голову. Переломы рук-ног еще как-то получается, если сила воли есть – нужно сплести нужный узор, вложить силу, приложить его в нужную точку и правильно влить. А когда не видишь, что делаешь, может получиться все совсем не как задумано.

– Тебя как зовут хоть? – чтобы отвлечь ее от не самых приятных ощущений, задал он вопрос. Маркос говорил ему имя новой преподавательницы, но оно почему-то вылетело из головы. А сейчас было даже любопытно.

– Лекса. – она поморщилась, покрутила головой, высвобождаясь из его рук.

Дан почему-то об этом пожалел. Ее прохладная кожа приятно остужала ладони в густом влажном воздухе оранжереи.

– Это как героя древности? – ему хотелось, чтобы Лекса на него посмотрела. Глаза уже не нервировали, как в первую встречу. Проснулось любопытство целителя-исследователя. Откуда взялся подобный оттенок? Она плохо видит, может была травма, или это врожденный дефект?

Девушка посмотрела на него, и по телу побежали мурашки. Ее сила просканировала его, играючи восполнила резерв – против его воли, даже не спросив – и схлынула, оставив ворох мурашек на спине и испарину на лбу, вызванную вовсе не простеньким лечением.

– Как героя, ага. – она фыркнула каким-то своим мыслям, небрежно оперлась об его колени и встала.

От ее легкого прикосновения у него тоже встало.

С целибатом пора завязывать. Если уж его подобные невменяемые возбуждать начали, дело плохо.

– Спасибо за лечение. – теперь она вовсе не походила на жалкую алкоголичку, которая вползла в беседку за заначкой. Прямая спина, четкие отточенные движения хорошего воина, даже лицо изменилось.

Неплохо он поработал, гордо подумал Дан.