– Не вампиры это! – усталый, но громкий женский голос заставил стражей порядка оглядеться.

К ним сквозь давку пробиралась невысокая, закутанная в плащ фигура.

– А тебе почём знать? Может, ты сама вампир, с чего кровопийц защищаешь? – не менее громко ответил кто-то похрабрее из толпы.

И окружающие согласно загомонили. Толпа надавила на цепь полицейских, грозя прорвать кордон.

Лекса поднырнула под сцепленные руки охраны, показав значок королевской секретной службы. Запрыгнула на ближайший прилавок, сбросила капюшон и обвела толпу суровым взглядом, добавив чуток силы. Люди отступили на полшага, испугавшись нечеловеческих глаз.

– Вампиры кровь не пьют, тёмный вы народ. Шли бы вы по домам, а то мне вот твоё лицо, например, очень кажется подозрительным. И твоё тоже. Не забрать ли мне несколько человек на допрос к королевским дознавателям? – очень громко и задумчиво протянула Лекса.

Толпа сбавила давление на полицейских, а через несколько минут рассосалась вовсе. Попасть к королю в темницы не хотелось никому.

Ну и что, что там уже лет сто никого не держали и уж точно не пытали. Слухи ходили разные, и проверять их не было ни малейшего желания.

– Вы правда думаете, что не вампиры это? Крови-то на месте преступления нет, будто выпил всю кто, – неуверенно прошептал молодой, нового набора полицейский спрыгнувшей с импровизированной трибуны Лексе.

– Крови нет, потому что её сцедили. А вампиры человеческую кровь не пьют. У них в кулинарии животной крови много используется, потому что в ней содержится железо и прочие вещества, которых им в нормальной еде из-за климата не хватает. И чему вас всех в школе учат... – Лекса мимоходом потрепала парня по вихрастой голове, для чего ей пришлось привстать на цыпочки.

Юный полицейский просиял от фамильярности – будет чем сослуживцам похвастаться.

Лекса среди служащих полиции была некоей страшилкой и легендой одновременно. Всезнающая и вездесущая, она появлялась в самое неподходящее время, встревала в расследования и всегда, как ни раздражало это начальство, в итоге оказывалась права.

Небрежно кивнув покрасневшему от негодования начальнику городской полиции, она присела в уголке трактира и, закинув по обыкновению ноги на стол, внимательно прислушалась к допросу почтенной дамы Брауншвейг.

– Нет, ничего подозрительного, – та как раз отвечала на вопрос, не видела ли она чего странного по дороге на рынок этим утром. – Прохожие были только, двое. Потёртые какие-то, нездешние, наверное. Или не выспались. Да и понятное дело – рань-то какая.

– Какие прохожие? – оживился следователь. – Вы их тут прежде видели? Может, знакомые убитого?

– Нет, наш директор с таким отребьем дружбу не водил. Говорю же, пришлые какие-то.

– Кто этот труп, говорите? – встрепенулась с виду задремавшая Лекса.

– Так говорю же, директор рынка. Господин Тилберг. Редчайшей души человек был, мир его праху. Мы к нему завсегда обращались, если с местом какие проблемы, или ругался кто, он всегда помогал, всех мирил. Все его уважали. Не представляю, кто мог бы... – дама приложила порядком потрёпанный жизнью платочек к глазам и промокнула их, размазывая вконец поплывшую косметику.

Лекса нахмурилась. Список подозреваемых с выяснением личности погибшего не уменьшился, а разом вырос минимум на порядок. Тут одной семьёй не ограничишься. Мало ли кого он успел по работе обидеть – место не то выдал, спор не в его пользу решил. Пусть ребята из полиции дальше копают, им за это зарплату выдают.

Она попробует своими методами.

Магичка потянулась, покрутила носками, разгоняя кровь в затёкших ногах.