А теперь ознакомьтесь с кратким описанием того, что вас ждет впереди.

Мы начинаем с описания приливной демографической волны: беби-бумеры, родившиеся в период взрыва рождаемости, неумолимо движутся к старости. В частности, мы поговорим об их численности, их поздних браках и малом количестве детей; об их страсти к разводам и планах прожить после выхода на пенсию столько же лет, сколько всего пару столетий назад было отпущено, в среднем, на жизнь от колыбели до могилы; об их грядущей одинокой старости и томительно долгом ожидании перехода в мир иной.

Поднимая вопрос о старении населения, мы отмечаем, что здесь Соединенные Штаты не одиноки. Все развитые и значительная часть развивающихся стран, включая Китай, постепенно стареют, и стареют сильно. Это долгая история. США и их любимое поколение не просто стареют – они будут старыми долго. На протяжении всего XXI века удельная численность старых (старше 65 лет) и очень старых (старше 85 лет) людей с каждым годом будет расти.

История человечества еще не знала таких демографических сдвигов. И остановить их невозможно. Процесс старения изменит наш мир на личном, национальном и международном уровнях. В частности, он потребует таких расходов, которые потрясут экономику США, Японии и Западной Европы до самого основания.

Традиционная политика сводится к бесконечному спору об имущих и неимущих. Имущие богатеют? Не многовато ли им будет? Почему бы им не поделиться с неимущими? Такое перетягивание каната отвлекает внимание от другого важного вопроса – о нынешних и будущих. Мы – нынешние, наши дети и внуки – будущие. Десятилетие за десятилетием нынешние брали у будущих. К сожалению, как фискальную, так и психологическую эксплуатацию детей трудно зафиксировать. Но ее можно измерить. Для этого мы использовали сравнительно новый метод, именуемый поколенческим учетом. И в результате пришли к следующему выводу: если мы, взрослые, не пойдем на жертвы (на очень большие жертвы!), причем немедленно, наши дети всю свою жизнь будут вынуждены платить налоги по вдвое более высоким ставкам, чем мы платим сейчас!

Да, вы правильно поняли. На каждый заработанный доллар нашим детям придется платить чистых налогов, за вычетом выплат из всевозможных бюджетных фондов, почти вдвое больше, чем платим сегодня мы. Если сейчас вам кажется, что дядя Сэм сдирает с вас последнюю шкуру, представьте, что будут чувствовать ваши дети.

Можно подойти к вопросу с другой стороны и подсчитать, насколько придется повысить федеральный личный и корпоративный подоходный налоги, чтобы обеспечить межпоколенческий баланс, то есть сделать так, чтобы будущие поколения платили не больше, чем мы. Соберитесь с силами! Налоги придется повысить на 69 %!

Возможно, вам было бы легче, напиши мы, что таковы результаты наших расчетов. Тогда вы могли бы отмахнуться: «Эти парни рехнулись» – и швырнуть книгу в мусорную корзину. Но эти расчеты провело наше собственное правительство. И совсем не случаен тот факт, что вы не знакомы с этими цифрами, которые подготовили в конце 2002 г. ведущие экономисты, статистики, актуарии и фискальные аналитики Министерства финансов, Административно-бюджетного управления при президенте и Федерального резерва. Их просто вымарали из текста бюджетного послания президента в 2003 г. из страха, что полученные данные помешают президенту Бушу провести третье крупное сокращение налогов.

К несчастью, скрыв результаты поколенческого учета, правительство действует вслепую. Альтернативная система политических ориентиров – официальная величина федерального долга – хуже, чем бесполезна, когда речь идет об оценке фискального бремени, которое мы оставляем своим детям. На самом деле, с научной точки зрения величина государственного долга совершенно бессодержательна. Она ничего не говорит нам о фискальной политике страны. Напротив, официальная величина государственного долга целиком зависит от того, каким образом правительство обозначает свои доходы и расходы – какие слова оно использует, чтобы охарактеризовать деньги, которые оно получает и тратит. С одним набором слов величина дефицита будет одной. С другим – совершенно другой. В сущности, правильно подобрав слова, правительство сможет делать дефицит бюджета сколь угодно большим или маленьким.