–Странный узор судьбы. Умереть почти как английская королева, на главной площади города, – быть обезглавленной на виду у праздной публики, поддерживаемой под руки не палачом и священником, а любимыми подругами. Как? За что? Кем была она в предыдущей жизни, может быть мужиком- палачом? А главное, участь свидетелей – зачем им дано было это видеть?

В одной семье праздновали день рождения женщины – преподавателя философии. Пришли гости – все философы тоже. И ещё одна женщина – сестра мужчины-преподавателя философии, который не смог придти, так как в этот вечер устраивал смотрины невесты. В доме была кошка с новорожденными котятами, она обосновалась с семейством прямо в шкафу с посудой, в нижней его части, в гостиной, где собирались гости.

Прозвучал очередной тост. Один из философов – по совместительству бизнесмен, который, как видно, любил вкусно поесть и выпить и ни в чём себе вообще не отказывал, произносил речь на игриво перевранном французском. При словах «культурная программа» под раскрасневшейся виновницей торжества вдруг рухнул стул – то ли подломились ножки, то ли провалилось сиденье. Гости бросились вынимать хозяйку из-под стола, поднялся гам, возгласы, но сквозь этот шум вдруг прорезался ужасный крик сестры философа-жениха. Она сидела за столом, взмахивала руками и ужасно кричала. Никто ничего понять не мог. Лишь минуту спустя выяснилось – под столом её стройные ноги в колготках рвала когтями и зубами непонятно от чего озверевшая вдруг кошка, вылезшая во время тоста из буфета.

Кошку отодрали от дамы, хозяйку вынули из стула. Даму отвели в соседнюю комнату – обрабатывать кровоточащие ноги йодом, а кошку побили и засунули в буфет к котятам.

Большинство окружило бедную даму. Все успокоились, насколько это было возможно. Прошло минут 15. Вдруг в гостиной опять раздались страшные вопли. Выяснилось, что кошка опять зверски набросилась – на этот раз на ноги маленькой дочки пострадавшей дамы. Мужчины бросились спасать девочку, и были изодраны сами. Вторая комната превратилась в перевязочный пункт. Йоду хватило на всех. Кошку с котятами изолировали в третьей комнате.

Через час после того, как все перевязанные гости успокоились и подбодрили себя напитками, муж хозяйки произносил тост. И под ним тоже проломился стул.

«Что бы эта аллегория значила?» – вот истинная задача для философов. Низвержение телесности, бунт звериного начала и вовлечение невинных свидетелей? Или что другое? Может – некое разоблачение тайны семьи? Падение жены, вызванное чрезмерной любовью к науке, чревато разгулом животных инстинктов и ведёт к падению мужа?

Один знакомый отличался голливудской улыбкой. Белые зубы, серые глаза (хорошо, что не наоборот). Хотелось ответить взаимностью, но нечем. У окружающих зубы обычно серые, жёлтые, кривые или отсутствуют на заметном месте.

Был у него друг. Он тоже всё время улыбался. Оскал его был не так ослепителен, но всё же приятен, хотя, казалось, что улыбается он не тебе, не тому, что ты такая приятная, а самому себе, даже не самому себе, приятному, а глубинам своего «я» – какой-то запретной своей зоне. Глядеть на его улыбку было даже страшновато. Смотришь на человека, говоришь с ним, а он не видит тебя – видит тайного самого себя, табуированного, и себе явно улыбается. Он жаловался – все русские такие неулыбчивые, а я всё улыбаюсь, так меня за дурака считают…

Действительно, неулыбчивого Ивана Дурака представить трудно, так же как американского президента.

И вообще, раньше люди больше улыбались. Особенно дети. У меня на коллективных детских фотографиях самые сияющие лица – в детском саду, все улыбаются и сияют, во главе с воспитательницей. Поменьше улыбка в 1 классе, хотя тоже от души. Ещё меньше – во втором и т.д. В 5-6-м –лёгкая усмешка. В 7-8-м – нет и тени улыбки. Суровое позирование. Язвительность и вызов.