Впрочем, в начале войны с СССР летчики Люфтваффе получали кресты Рыцарские и вовсе всего за двадцать побед, но затем количество стали увеличивать бюрократы ведомства Геринга в связи с тем, что количество сбитых русских самолетов, доказанных несомненно, зашкаливало за все разумные пределы. Двадцать побед летчик асс мог одержать за неделю боевой работы. И награда девальвировалась, а этого допустить ведомство никак не могло. Поэтому планку приподняло.

Теперь требовалось не менее 50-ти побед, чтобы нацепить на мундир крест. Отто повезло еще и погоны фельдфебельские на лейтенантские поменять. Генерал-инспектор Вернер Мёльдерс – "Папаша" – человек-легенда, первым в Люфтваффе одержавший сотню воздушных побед и в честь которого названа была эскадрилья, мог бы гордиться и позавидовать Отто Киттелю, если бы не погиб в авиакатастрофе в ноябре 1941-го.

Получив новенькие погоны лейтенанта и крест свой первый, Отто как с цепи сорвался и к весне 1943-го года уже догнал легендарного комэска по числу сбитых самолетов противника. Пересев с Мессера на Фокке-Вулф-190А-5 он вылетал на "свободную охоту", совершая до пяти вылетов в сутки и одних только "мебельный фургонов" – Mebelwagen– русских бомбардировщиков, уничтожил до 50-ти машин.

Free Jagd – свободную охоту Отто обожал и его Rotte – пару, с удовольствием пиарили средства массовой информации. Эксперт – это ас из асов. Впрочем, в Люфтваффе летчики такого звания как асс неформального и не знали. Стать Экспертом – вот мечта любого летчика, а для этого нужно одержать как минимум сотню побед в воздушных поединках. "Счастливчик" Отто к октябрю 1943-го уже имел на хвосте своего фоккера 150-ть пометок о победах и крест Фюрер повесил ему лично на грудь вполне заслуженный.

Но не всегда везло и "Счастливчику", бывали и у него черные полосы, ширины такой, что впору впасть в уныние. Однако Отто обладал тем самым "нордическим, стойким характером", человеком был серьезным, спокойным и, пожалуй, даже медлительным, поэтому черные полосы переносил соответственно.

Вот и тринадцатое июля 1943-го как-то не задалось у него с самого утра. Летчики, как известно во всех армиях мира, не исключая и советскую, народ суеверный и в приметы верят как дети, порой в совершенно глупые и глупые же ритуалы совершая для того, чтобы их действие негативное нейтрализовать. Плюют через плечо, увидев черную кошку и, шарахаются от женщин с пустыми ведрами. А уж если перед вылетом рядом с вашей машиной кто-то навалил кучу фекалий, то и к бабке-гадалке не ходи – жди на голову хорошую порцию дерьма. Плюй не плюй… все одно получишь. Отто на всякий случай все же постучал костяшками пальцев, за неимением дерева под рукой, по голове скучающему рядом с фоккером часовому.

На что тот не обиделся, так как куча эта фекалийная появилась исключительно по его недосмотру. Наоборот радовался рядовой шутце, что добрый и спокойный попался летчик. Другой бы, на его месте, и в рожу въехал за подобное непотребство.

– Это наверняка Хиви русские нагадили,– попытался оправдаться часовой, получив по каске пару ударов кулаком, после того как обер-лейтенант буквально ткнул его в кучу фекалий носом.

– Какие русские? Где? Что ты несешь?– Отто брезгливо поморщился и, сплюнув, распорядился:

– Из-под шасси, ко всем чертям, убрать. Быстро, быстро.

– Яволь,– завертел головой часовой.

– Что ищешь?– замер перед ним Отто, взглянув на часы. До вылета оставалось десять минут.

– Хиви, чтобы убрали, герр обер-лейтенант,– преданно замигал рыжими ресницами часовой.

– И где же они?– оглянулся по сторонам Отто.