– Обещаю, – прошептала та.

– Хорошо, мне пора. Тарвос будет ругаться.

– Мы тоже пойдём, – сказал Мэт, убирая ножик в ножны, – да, Ри? – он подмигнул, и та, словив этот жест, просияла, вскочила и расправила свои юбки.

Дома мне, конечно же, повезло застать Мидира. Он сидел в столовой с отцом и пил вино из позолоченного кубка.

Я молча остановилась напротив стола. Жрец долго бродил по мне тусклым взглядом, потом кивнул, едва не погрузив бороду в кубок, и сделал глоток. На широком рукаве его мешковатого платья я заметила пятнышко птичьего помёта. Наверняка отправлял с каким-нибудь посланием птицу. Обычно так приглашают высоких особ на торжественные мероприятия. А, может, он вёл переписку с другими жрецами…

– Доброго дня, Латика! – прервал он ход моих мыслей.

– Приветствую, верховный жрец Мидир, отец, – я склонила голову и повернулась к лестнице, чтобы подняться к себе и попросить няню принести что-нибудь поесть.

– Останься, Латика, – сказал отец. – Твои мать и брат сейчас подойдут. Нам нужно поговорить. Присядь.

Я съёжилась, потёрла ладони друг о друга, но не смогла согреться. Ледяной тон отца вкупе с его посеревшим лицом и присутствием жреца не сулил ничего доброго, поэтому, присев на краешек стула, я принялась крутить в пальцах под столом нож, подаренный Мэтом, переводя взгляд с отца на Мидира и обратно. Они обсуждали какие-то будничные вопросы, вроде уборки урожая и строительства амбара, но в моих ушах стоял бесконечный шум.

– День добрый, Мидир! – мать влетела в столовую быстрыми мелкими шагами, придерживая подол и гордо неся себя, как умела только она. Ладно, не только. Многие женщины племени так умели. И даже подружка Нейта, эта бесячая Лавена с рыжими косами. Но не я.

За матерью следовал и мой братец.  Я могла бы узнать его по походке да хоть с другого конца площади. Твёрдый, размеренный и широкий шаг. Ничьи сапоги не вбивали пыль так чётко и звонко, как сапоги моего брата, когда он шёл по каменному полу.

Нейт не одарил меня взглядом, а мать сдержанно улыбнулась. После обмена любезностями Мидир, как-то, между прочим, немного поговорив о погоде и луне, что как раз вошла в стадию роста, погладив бороду, произнёс, что «братский поединок» назначается на завтра.

С тем он и откланялся.

Отмерев, я сглотнула и посмотрела на брата. Он тоже посмотрел на меня холодными глазами цвета мокрого песка. Над столом повисло долгое молчание.

– Полагаю, нам надо разойтись и собраться с мыслями, – сказал, вставая, отец. – Правила вы знаете, – он окинул взглядом нас с братом. – Увидимся за ужином. Дорогая?

Мать поднялась, не сказав ни слова, и, лишь на миг обратив к каждому из нас окаменевшее лицо, по бледной коже которого поползли розовые пятна, удалилась следом за отцом.

Мы с братом снова посмотрели друг на друга. Нейт ухмыльнулся. Я тоже.

Завтра он должен меня убить.

Но у меня… Другие планы.

Я поднялась в комнату, переоделась в более удобную для занятий одежду, и отправилась к Тарвосу. Наставник ждал и сразу же, без прелюдий, швырнул в меня меч. Я поймала. Он кивком указал на середину площадки. Мы немного покружили, словно в медленном танце, а потом Тарвос внезапно напал, замахнувшись мечом, судя по траектории, стремящимся к моей шее. Я отбила атаку и, пользуясь близким расстоянием до противника, ударила ногой в живот.

Ага. Собиралась ударить. Тарвос успел поставить руку, потом крутанул ей так, что я не устояла и повалились назад себя.

– Неплохо, но я заметил, как ты перенесла вес на одну ногу, это тебя выдало. Попробуй меня отвлечь, прежде чем бить в живот.

Тарвос поманил меня пальцами, я поднялась и атаковала мечом. Оружие зазвенело, мы закружились, теперь уже как тетерева на току, время от времени поочерёдно делая выпады. Пару раз Тарвос чиркнул по мне ребром своего меча, распоров штанину и рукав. Няня будет ворчать, что мы портим одежду, но эта рубашка и так уже тысячу раз залатана. К тому же она больше мне не пригодится. От этой мысли я сжала зубы, перехватила меч двумя руками и, вложив в них всю злобу, на какую была способна, пошла в быстрое наступление. Наставник умело отступал, его глаза горели, а мне хотелось поскорее закончить этот бой. Отбросив от себя меч противника, я крутанулась и в прыжке ударила Тарвоса в грудь. Он качнулся, сделал два шага назад, но устоял, и тут же, присев, сделал мне подсечку, воспользовавшись секундами моего самолюбования. Я рухнула на спину. Остриё меча упёрлось мне в шею.