. О событиях 1223 г. Атир говорит по рассказам бежавших из Крыма[96]. Если такие оживленные сношения происходили во времена Атира, то нет повода уже сомневаться в верности арабских известий предыдущих столетий о вывозе из земли Руса и Славонии всякого рода мехов, когда Хазария покровительствовала этой торговле. Ей способствовали в сильной степени евреи, в большом числе проживавшие в этом государстве. Поселение этой нации на Таврическом полуострове восходит к отдаленному времени. Еще раньше появления готов в Крыму в Пантикапеоне находилась иудейская синагога и есть свидетельство, что в VII в. тут существовала иудейская община[97]. При Гарун-эль-Рашиде хазарские правители приняли иудаизм, и с тех пор много евреев утвердилось в их стране, особенно после 944 г., когда на них было поднято гонение в Византийской империи[98]. Есть известие у Ибн-Хордадбега, что раданиты ездили из Западной Европы или морем или сушей в Суэц, Аравию, Индию, Китай и говорили по-персидски, латински, арабски, французски, по-испански и славянски[99]. Эти раданиты, не без вероятия, могут быть признаны за евреев.

Обширные торговые связи были между поволжскими берегами и Центральной Азией – Хорезмом. Булгары и славяне вели с ним деятельную торговлю[100]. Она происходила главным образом в столице Хорезма, Джурджание или Куркандже. Из этого города часто направлялись караваны в Хазарию, Маверанагру и Джорджан. Сюда стекались пушные товары и рабы хазарские, славянские и тюркские[101]. Из Джорджана шли караваны на верблюдах в самый Багдад[102]. Хорезмийцы иногда делали и набеги на болгар и славян, причем многих из них уводили в плен[103]. Скажем, между прочим, что последнее известие говорит в пользу существования славянских поселений по Дону, ибо нападать на славян хорезмийцы могли только в областях приволжских или придонских. У эль-Атира сохранилось даже такое предание, что несколько после принятия иудейства на хазар напали хорезмийцы и покорили их; что в другой раз (в 204 году гиджры, т. е. 819–820 гг. по P. X.) хорезмийцы подали хазарам помощь под условием принятия последними исламизма[104]. Оно указывает на близость отношений между Хазарией и Хорезмом. Кроме того, известно, что гвардия хазарского кагана состояла из хорезмийцев[105].

Как давни были сношения хазар с Персией, видно, например, из того, что при Хозрое был в силу политических обстоятельств воспрещен доступ к его двору иностранцами из Хазарии и Аллании[106]. Столетием ранее эры арабов владения хазар простирались до реки Аракса[107]. С развитием силы арабов начались их частые столкновения с Хазарией. Борьба эта шла с переменным счастьем. Результатом ее прежде всего должно было явиться расширение этнографических и географических сведений арабов о Хазарии и областях между Черным и Каспийским морями. Оба народа в своих походах глубоко проникали в страны один другого: с одной стороны хазары доходят до Моссула, проникают и в глубь Персии, с другой – арабы берут хазарские города Семендер, Баланджар[108]. Чем далее шло взаимное знакомство двух наций, тем более расширялись и сношения между ними. Отношения были и дружественные, коммерческие. Любопытство или выгоды побуждали арабских путешественников ездить в северные страны. Особенно эти отношения усилились в X в.[109]

Этого небольшого очерка вполне достаточно, чтобы убедиться, что во времена Массуди страны между Волгой и Доном, между Черным и Каспийским морями были прекрасно известны арабам. Мог ли бы наш путешественник написать ложь в своем сочинении, притом без всякого интереса для себя, когда его могли уличить в ней его современники, знавшие о Хазарии не менее его. Что значило для него славянское поселение на Дону сравнительно с его ученой известностью на Востоке. Не забудем, что период IX–X вв. на всем Востоке, в Византии, в Багдаде был лучшим временем географии