Я записала это как победу, когда тот, что купил меня, смерил меня презрительным взглядом. Генерал, как они его называют. Его взгляд был подобен физическому прикосновению. Я невольно вздрогнула, мои руки скользнули по телу прежде, чем я поняла, что делаю, и я отдернула их.

Правда, поездка на этом пиратском корабле была затишьем перед бурей. Но теперь оно сходит на нет, и очень скоро я отправлюсь прямиком в водоворот.

Лицо Генерала запечатлелось в моем сознании. Он так долго преследовал меня в кошмарах, и вот я увидела его во плоти… У меня перехватило дыхание при мысли о том, как он смотрел на меня, с каким вожделением. Он возьмет меня до того, как убьет, или после?

Я сделала глубокий вдох и на долгое мгновение погрузила голову под воду, прежде чем вынырнуть, чтобы глотнуть воздуха, изо всех сил стараясь не представлять, что ждет меня в будущем… Не задаваться вопросом, смогу ли я вытащить нас с Джорданом из этой передряги.

И все же я не могла перестать думать о снах. Теперь они больше походили на предчувствия. Когда я увидела его лицо на аукционе, это был просто взрыв мозга. Как? Как я могла узнать его, никогда не видя прежде? Как только Завеса пала и правда о том, что возможно в этом мире, вышла на свет, меня больше ничто не должно было удивлять, но это просто не укладывалось в голове.

Что все это значит?

– Поторопитесь, Мисс! – позвала Бетани, суетливо возвращаясь в ванную, широко раскрыв голубые глаза. – Она прибудет раньше – у нас всего двадцать минут!

Я неохотно встала, от холодного воздуха моя кожа покрылась мурашками.

– Знаю, тебе нельзя много разглашать, – хотя до сих пор это не мешало мне спрашивать, и я была не из тех, кто нарушает установки, – но не могла бы ты просто сказать мне, кто «она», Бетани? Помню, ты говорила «герцогиня», но какова ее роль здесь? Какова моя роль здесь? Я просто хочу быть горничной!

Она протянула ко мне пушистое малиновое полотенце, и я вышла из массивной фарфоровой ванны, позволив ей завернуть меня в него.

Удивительно, что может стать со скромностью девушки, когда ее окружают, держат в загоне и обращаются с ней как со свиньей, которая не получила ленточку на окружной ярмарке. В какой-то момент мне, очевидно, стало все равно, кто увидит меня голой, если только это не значило, что они планируют меня съесть.

Мысли о Генерале снова всплыли в голове. Как так вышло, что тот самый мужчина, который столько раз снился мне, оказался там, стоял передо мной?

Обрывки тех снов мелькали в памяти даже сейчас…

Темные глаза, выслеживающие меня по лесам из моего воображения. Его руки, хватающие меня и сжимающие мои. Синяки от его грубого обращения со мной. Моя разорванная одежда и… по рукам пробежали мурашки.

– О, вы снова покрылись мурашками! Вот, давайте воспользуемся другим полотенцем. Оно нагрелось, – Бетани сорвала первое полотенце и накинула на меня свежее.

Я почти не чувствовала жара. Потому что увидеть свой кошмар во плоти было ударом под дых, от которого я еще не оправилась.

Рядом с ним был мужчина, который вызвал во мне дрожь другого рода. Глаза цвета оникса, в которые, как я надеялась, мне больше никогда не придется смотреть. В них читалась жестокость, от которой я не могла убежать, несмотря на то что протолкалась в заднюю часть толпы, чтобы спрятаться от него, когда начался аукцион.

Не то чтобы это в итоге помогло мне.

Слава богу, не он делал ставку на меня. А тот, другой… мужчина из моих снов, с глубоким, завораживающим баритоном. Не шелковистым, как у его напарника, а грубоватым.

Хриплым.

Я вздрогнула и мысленно отогнала воспоминание прочь, снова сосредоточившись на Бетани. Мои сны были предупреждением, и я прислушаюсь к ним. Независимо от того, как могло показаться в конце, Генерал пришел туда не для того, чтобы помочь мне, – он явился туда, чтобы убить меня.