Александр догадывался: Михаил может продавать некоторые реплики, выдавая за оригиналы. И убедился после объявления в СМИ о краже из частной коллекции картины Рембрандта. Михаил заказал изготовление реплик украденной картины и привёз десять подготовленных для работы старинных холстов. Плюс оригинал… Александр не стал себя утруждать мучениями совести. Он запустил уникальный принтер и, отсканировав оригинал, выполнил весь заказ за полторы недели. Михаил, как получил готовые копии, сразу отправил Александру сумму по курсу в пару миллионов баксов криптовалютой.

Александра дальнейшая участь реплик не интересовала, и никакого отношения к заказчикам, готовым вываливать огромные деньги за «краденые» полотна, он не имел. Ему было искренне наплевать на эти две судьбы – заказчика и копии. Главное, чтобы Бронкс, который отправлял подобные «поделочки» подальше от Америки, грамотно заметал следы в цепочке продавцов. Да и какой сумасшедший заказчик будет хвастать крадеными произведениями, находящимися в розыске, чтобы нечаянно выяснить у другого хвастуна, что «оригинальных» шедевров, оказывается, несколько

Александру было интересно ощущать себя вовлечённым в тайну криминального сообщества. Находиться на вершине пирамиды над дураками. Преступная деятельность возбуждала в нём мужские, животные инстинкты охотника.

Александр принялся разбирать краски, размещая их на палитре. Он рассматривал консистенцию и вдруг вспомнил, что Михаил вместе с красками передал ещё конверт с бумагами.

«Как же я забыл…» – Александр резко поднялся, прошлёпал босыми ногами в коридор и взял сумку, с которой никогда не расставался. В ней находился минимальный набор походных принадлежностей для рисования. Внутри он нашёл конверт и раскрыл его. На первом листе авторучкой была сделана надпись: «Посмотри на оттиск. Из пробников надо подобрать этот цвет», на втором находился слабый отпечаток с какого-то клише3.

Александр начал внимательно всматриваться в изображение. Вероятно, печать нанесли теми высохшими зелёными красками, которые оставались на клише. Отпечаток по форме и размеру похож на банкноту. Ничего не видно. Ничего не понятно. Рисунок неявный, в основном просто выдавлен на бумаге. Какие-то узорные линии…

Алекс решил вернуться к этому позднее, а пока закончить с пробниками красок. Он подошёл к шкафу, достал микроскоп, который часто использовал в работе. Сейчас захотелось поставить прибор к естественному свету на подоконник. Алекс подошёл к окну, распахнул занавески и обратил внимание на молодую женщину на улице.

Издалека привлекая внимание, она была воплощением красоты и грации. Плавно ступая высокими каблуками по мостовой, её стройные ноги рассекали покрой короткого плаща. Длинные волосы струились по спине, а глубокие, огромные глаза завораживали. Алекс не мог не восхититься.

Когда она проходила совсем близко, художник испытал чувство, которое раньше не испытывал. Он видел много красивых женщин, но эта совсем другая: в ней был природный магнетизм.

Алекс смотрел, как девушка проходит мимо. Внезапно в голове промелькнул знакомый образ: он узнал её – это же вчерашняя красотка из клуба. Что-то завилось и забилось внутри: наверное, проснулась тоска, которая медленно, тяжко погрузившись на дно души, не оставляя в покое. Тоска по незнакомке, к которой он не решился подойти.

Обязательно! Сейчас! Надо всё исправить! Алекс замер, любуясь красотой: «…кажется, её зовут София…».

Он упоённо распластался по оконному стеклу и глупо смотрелся с улицы в распахнувшемся халате с банкой пива и микроскопом.

София почувствовала на себе чей-то упорный взгляд, остановилась, подняла голову и заметила в окне третьего этажа Алекса. Взгляды пересеклись. Незнакомка застенчиво улыбнулась, тоже узнав в нём вчерашнего посетителя клуба, который много пил и нахально не сводил с неё глаз, пока она потягивала коктейль.