Пройдя ещё немного, Калеб заметил, что туман начал понемногу рассеиваться. Впереди мелькнула тёмная высокая тень. Приблизившись к ней, некромант потёр руку; он нашёл ориентир, который искал. Перед ним на высоком деревянном шесте, воткнутом в болото, висела мёртвая человеческая голова. Она пробыла здесь так долго, что сказать наверняка, кому она принадлежала: мужчине или женщине, – было уже нельзя. Кожа практически слезла, оголив кости черепа, волосы выпали, оставив лишь спутанные клочки. В пустых глазницах поселилась чернота, от которой становилось дурно.

Любой, кому открылась бы эта картина, в ужасе бросился бы прочь, но только не тот, кто поднимает мёртвых из могил. Не дрогнув, не побрезговав, Калеб снял с руки чёрную кожаную перчатку. Вынул из-за пояса короткий кинжал и одним быстрым движением разрезал кожу на своей ладони. Из раны тотчас выступила алая кровь. Сжав кулак, некромант протянул руку к мёртвой голове и позволил крови упасть на её череп. Как только первая капля коснулась мертвеца, в его глазах зажёгся холодный зелёный свет. Сухие сморщенные губы приоткрылись, и оттуда послышался голос того, кто уже не мог говорить.

– Тот, чья кровь пробудила мой разум, назови своё имя…

– Меня зовут Калеб, – без страха произнёс некромант.

– Калеееб… – протянула мёртвая голова. – Знаешь ли ты, кому принёс дар?

– Знаю. Ты «Тот, кого не принимает смерть».

Обратившись к старым воспоминаниям, Калеб вспомнил рассказ своего наставника о человеке, что однажды обидел саму смерть. Сам не будучи алхимиком, он выкрал у одного из них эликсир, что, по его мнению, должен был даровать вечную жизнь. Но то была его ошибка: выпив творение алхимика, человек почувствовал, что умирает. Его жизни пришёл неумолимый конец. Вот только смерть за такую дерзость отказалась принимать его в своих чертогах. И, как только человек умирал, он возрождался заново. А спустя несколько минут умирал вновь. И так по кругу, снова и снова, день за днём, год за годом. Его тело старело, истлевало, но он вновь и вновь возвращался в свою прежнюю плоть. Когда руки и ноги полностью почернели, а тело наполнили насекомые, кто-то сжалился над ним и отрубил ему голову. Чтобы не слышать адских криков того, кто умирал и возрождался, голову поставили на шест посреди болот. Вскоре это место обросло дурной славой, и никто более не заходил сюда, чтобы не тревожить покой живого мертвеца. Исключением были еретики, ведьмаки и некроманты. Они приходили к мёртвой голове, что жила на границе жизни и смерти, чтобы спросить совета и просить о помощи.

– Зачем ты пришёл, Калеееб? – неразборчиво прошипел мертвец.

– Я отдал тебе свою кровь и хочу, чтобы ты ответил: жива ли девушка, что я ищу? Её имя Мадлен Бланкар, она связана родством с Мишелем Нострадамусом, предсказателем, давно покинувшим этот мир.

– Ххррр, – голова захрипела, а свет в её глазницах стал ярче. Так продолжалось всего несколько секунд. Наконец мертвец заговорил вновь: – Она не переступила ещё порога смерти, но уже стоит у неё на крыльце…

– Она в опасности?! – голос некроманта впервые дрогнул. – Ты можешь сказать, где она? Где мне её искать?

– Это мне не под силу… Но я могу показать тебе то, что видят её глаза. Смотри же… смотри…

В глазницах покойника погас зелёный свет и заклубилась чёрная непроглядная мгла. Сглотнув, Калеб шагнул вперёд и замер всего в нескольких сантиметрах от мёртвой головы, его взор устремился в темноту. И чем дольше юноша вглядывался в бескрайнюю тьму пустых глазниц, тем дальше от топких болот уносился его разум. Вскоре он перестал ощущать своё тело; звуки, что наполняли топь, померкли, а картинка перед глазами начала меняться. Непроглядная прежде тьма начала расплываться, размывая неясные образы. Калеб чувствовал какое-то движение, но, как и прежде, не мог разобрать никаких силуэтов. И, лишь когда его грудь внезапно сдавила паника, а лёгкие начали пылать от боли, некромант догадался: перед его взором была вода. Мадлен, где бы она ни была, захлёбывалась, тонула, не зная, сумеет ли получить новый глоток воздуха.