Грей тщетно пытался подыскать нужные слова.

Внезапно его размышления прервал рев мотоцикла. В конце улицы завизжали покрышки.

Выпрямившись, Грей поставил банку с гвоздями на верстак. Отец выругался вполголоса, проклиная пьяного лихача. Однако Грей быстро протянул руку к выключателю, гася свет.

– Что ты делаешь?..

– Не поднимайся с пола, – приказал Грей.

Что-то было не так…

Показался мотоцикл, могучая черная «ямаха» с восьмицилиндровым двигателем. Он с воем несся по улице, виляя из стороны в сторону. Фара была погашена. Вот что насторожило Грея: реву двигателя не предшествовал яркий сноп света. Мотоцикл мчался в полной темноте.

Не снижая скорости, мотоцикл резко дернулся в сторону и пошел юзом. Из-под заднего колеса вырвалось облачко черного дыма. Водитель застыл на мгновение, пытаясь удержать равновесие, затем свернул на дорожку, ведущую к дому Пирсов, и рванул вперед.

– Это еще что за чертовщина! – рявкнул отец.

Но мотоциклист слишком сильно выкрутил руль. Налетев на бордюрный камень, мотоцикл подпрыгнул и развернулся наискосок. Водитель тщетно пытался выровняться. Зацепившись задним крылом за край крыльца, мотоцикл упал на асфальт, высекая сноп искр – еще один праздничный фейерверк в честь Дня независимости. Вывалившийся водитель покатился кубарем и остановился только у самых раскрытых ворот гаража.

Мотоцикл проехал до конца дорожки и, чихнув, заглох. Искры погасли. Снова наступила темнота.

– Господи Иисусе! – воскликнул Пирс-старший.

Грей поднял руку, молча приказывая отцу оставаться в гараже. Другой рукой он достал из кобуры на щиколотке «глок» калибра девять миллиметров и осторожно приблизился к распростертой на земле фигуре, одетой во все черное: кожаный комбинезон, шарф, шлем.

Тихий стон открыл Грею две вещи: водитель был еще жив, и это была женщина. Она лежала на боку, сжавшись в клубок. Черная кожа была разодрана в клочья.

На крыльце появилась мать Грея, привлеченная шумом.

– Грей?

– Оставайся на месте! – крикнул он.

Подойдя к упавшей мотоциклистке, Грей увидел какой-то предмет, отлетевший на несколько шагов в сторону, резкий черный силуэт его отчетливо вырисовывался на фоне белого бетона дорожки. Это было что-то вроде небольшой стелы из черного камня, треснувшей при падении. Внутри в лунном свете блестела металлическая сердцевина.

Однако внимание Грея, шагнувшего к мотоциклистке, привлек блеск другого предмета.

На шее у женщины висел маленький кулон в виде дракона.

Грей сразу его узнал. В точности такой же кулон висел на шее у него самого – подарок от давнишнего врага, предостережение и обещание на тот случай, если их пути пересекутся снова. Он крепче стиснул рукоятку пистолета.

Перекатившись на спину, женщина снова тихо застонала. На белый бетон хлынула кровь – черная река, стремящаяся к подстриженному газону. Взору Грея открылась зияющая выходная рана.

Выстрел был сделан в спину.

Протянув руку, женщина с трудом стащила с головы шлем. Грей увидел искаженное мучительными страданиями знакомое лицо, обрамленное черными волосами. Смуглая кожа и миндалевидные глаза безошибочно свидетельствовали о малоазиатском происхождении.

– Сейхан… – пробормотал Грей.

Женщина слабо протянула к нему дрожащую руку:

– Коммандер Пирс… помогите…

Грей услышал в ее голосе боль – но также то, чего никак не ожидал от своего хладнокровного врага.

Ужас.

5 июля, 11 часов 2 минуты

Остров Рождества

«Еще один ленивый день на морском берегу…»

Монк Коккалис шел следом за провожатым по узкой полосе песка. Оба были в защитных костюмах «Био-3» – не самой удобной одежде для прогулки по тропическому пляжу. Под костюм Монк надел только трусы и все же, медленно варясь в наглухо запечатанном пластике, чувствовал себя так, словно на нем теплая шуба. Прикрыв ладонью глаза, чтобы защититься от ослепительного полуденного сияния, он смотрел на открывающуюся взору жуткую картину.