– Он сильнейший из серафимов. Стражу к нему не подобраться.

– Майкл…

– Нет, – оборвала я его, мотнув головой.

– Признай, Натали, ты просто хочешь убить его сама. Хочешь отомстить?

– Хорошо, признаю, хочу.

– Если ты в союзе с Шаксом убьёшь серафима, начнётся война, – теперь он говорил медленно, словно с душевнобольной.

Наступили мгновения молчания. Я обдумывала его слова, признавала их правоту, но в глубине души яростно и неистово желала лично уничтожить того, кто измывался надо мной.

– Значит, войны не избежать, – заключила я.

– Да ты… эгоистка, Натали, – он задохнулся от возмущения.

– Я достаточно сильна, чтобы со мной считались.

Михаэль вылил на меня очень некрасивую тираду. Мы с Лилит отнеслись к его отповеди философски. Он прав. Но как ещё он представляет себе это столкновение? Самуил силён, и его надо убить. У меня есть все шансы.

Дверь с грохотом закрылась за вылетевшим из моего номера разъярённым печатником. Я хмыкнула про себя и пришла к выводу, что он сразу же нажалуется на меня Майклу. Потому решила сыграть на опережение и связаться раньше него со своим парнем.

Мой парень… Как это необычно звучит.

Привыкай, – усмехнулась Лилит.

Только оказалось, по мою душу отправился другой мужчина, тот, с кем я бы предпочла не оставаться наедине. Крис ворвался в номер раньше, чем мне удалось запереться.

– Ты не вовремя, – поморщилась я, наблюдая как он по-хозяйски входит в комнату и закрывается за собой дверь, лишая меня шанса захлопнуть её перед его наглой мордой.

Вот как было хорошо в доспехе, я хоть выглядела внушительнее, а тут снова и ниже всех на голову и уступаю в комплекции. Пришлось сделать несколько шагов назад, привычно занимая позицию у окна, чтобы иметь пути отхода.

– Нужно поговорить.

Крис тоже успел принять душ, теперь от него не несло гарью за километр, переоделся в синюю рубашку-поло с короткими рукавами и чёрные брюки. Он даже как-то сумел поправить дело с подпаленными волосами и бровями. Хотя в целом взрыв проехался по его внешности. Но мог бы и сильнее!

– О чём ты хочешь поговорить? Если решил делить Самуила, то его убью я, и точка. Ты свой шанс упустил.

– Нет, я хотел поговорить о нас.

– О нас? – скривилась я. – Нас уже давно нет, Крис.

– И кого ты обманываешь? – он чуть склонил голову набок, продолжая неумолимо на меня наступать.

Пятиться я, само собой, не стала, но в целом испытывала мало приятных эмоций от того, что он так быстро сокращает между нами расстояние.

– Я же вижу, как ты отводишь взгляд, сторонишься меня. Вижу, как реагируешь.

– Ты меня обманывал, держал взаперти, убил моих любимых. Мне очень сложно даётся сотрудничество, – вскинула я подбородок, правда, потому что теперь он находился в полуметре от меня и разница в росте оказалась особенно ощутима. – Прошло два года, Крис. Для меня всё в прошлом. Ты в первую очередь.

Говорила твёрдо, жёстко, чтобы не позволить себе и проблеска эмоций. Иначе он примет это за слабину. Ведь он ищет за что зацепиться.

– Ты говорила, что любишь, – он протянул руку к моему лицу.

Внутренне я задрожала. Память услужливо подкинула воспоминание о первом признании. Он тогда умирал, выступил между мной и опасностью. И я решилась на то, от чего так долго бежала, рассказала ему о своих чувствах. Но мне нужно было помнить и о другом. Тогда Врата открывались с его ведома, и он попал в беду только потому, что играл роль верного идеалам организации стража.

– И ты говорил. А потом запер в клетке и промывал мне мозги, чтобы я стала удобной.

Вспомнились моменты беспомощности, как я умоляла его остаться со мной, отказаться от своих планов. Но он уже пришёл к идеальному решению и не собирался отступать. А я была слишком слаба, чтобы убить его, хотя шансов предоставлялось достаточно.