У Зайтуны были достоинства внешности, которые котируются в любой нормальной культуре как истинная красота. Это очень высокая грудь при тонкой талии, пышные женственные формы, огромные бархатные глаза и необыкновенной красоты и густоты темно-каштановые волосы ниже плеч.

Зайтуна укладывала волосы на плечах крупными волнами, и это было настолько красиво, что можно было считать обладательницу такой прически сказочной принцессой – возлюбленной персидского царя древности.

Походка у Зайтуны была царственной. Она никогда не делала резких движений, поворотов. Плавно несла она свое крупное тело по дороге жизни. И никогда не носила обувь на каблуках. Стеснялась роста.

Мы с Зайтуной подругами не были никогда. Мы симпатизировали друг другу, но на расстоянии. Я была противоположным по динамике человеком – ходила быстро, поворачивалась резко (ко мне иногда применяли глаголы «маршировать», «гарцевать»). Волосы свои я собирала в тугой узел на затылке. Я настолько интенсивно двигалась, что если бы я вздумала сделать такую прическу, как у Зайтуны, то уже через полчаса мои волосы сбились бы в плотный клубок, свалялись, и этот клубок распутать было бы невозможно – только срезать под корень. (Делаю оговорку для читателей, что речь идет о 1983 г. Сегодня я уже не совсем такая).

Однажды я заметила, что как ни приду на кафедру, не встречаю Зайтуну. Я заволновалась: не заболела ли она? Мне сказали, что Зайтуна заболела пневмонией и лежит в больнице. Я решила, что ничего страшного в этом нет, просто простудилась, выздоровеет скоро.

Через некоторое время, так и не встретив Зайтуну на кафедральных мероприятиях, я подумала: что-то долго слишком она болеет рядовой пневмонией. И я позвонила нашей общей родственнице Але, чтобы справиться о здоровье Зайтуны. Аля близко общалась с матерью Зайтуны и потому знала подробности.

Зайтуну положили в больницу с диагнозом «пневмония» и пролечили антибиотиками. Однако состояние и анализы не улучшились. Лечение не помогло, и продолжались вспышки температуры до очень высоких значений. Зайтуну начали серьезно обследовать. Потому и продолжает она лежать в больнице так долго.

Вспышки температуры я считала признаком серьезного воспалительного процесса в организме и расстроилась: заподозрила страшное. Мои подозрения подтвердились, когда через некоторое время Аля позвонила мне и рассказала, что Зайтуне поставили диагноз: РМЖ.

Зайтуне сделали операцию по удалению опухоли в молочной железе. Медики также убедились, что признаки пневмонии были неспроста – в легких уже давно были метастазы, которые давали перманентный воспалительный процесс. Впоследствии легкие Зайтуны постоянно давали клинику пневмонии и заполнялись жидкостью – ее периодически откачивали в стационаре.

Аля рассказала мне о своем понимании причин болезни Зайтуны. У молодой женщины был 2-хлетний сын. А муж, которого Зайтуна безумно любила со школьных лет, недавно ушел от них. Полюбил другую. Зайтуна вернулась с малышом к родителям, они помогали ей в воспитании ребенка.

Тихая, молчаливая Зайтуна замкнулась в себе, часами дома молчала. Она решила заниматься наукой, чтобы отвлечься от переживаний. Поступила в аспирантуру. Однако предательство близкого человека никакой наукой не вылечишь. И, видимо, боль утраты материализовалась в опухоль.

Это была версия Али о причине болезни Зайтуны. И я сочла эту версию очень верной.

Зайтуна вернулась к учебе, работе. Однако последующие годы ее жизни были полностью наполнены бесконечным лечением, страданием, переживаниями. Усидчивая, правильная, порядочная женщина упорно училась, писала диссертацию, воспитывала сына. Очень часто лежала в больницах. Стойко переносила дополнительные медицинские вмешательства. Оказывается, она бесконечно в эти годы страдала.