– Он научился небывалому: он заставляет пчел строить ячеи, сужающиеся и расширяющиеся, – шепнули они почти заговорщически. – Им надо познакомиться!

Знакомство состоялось в тот же день. Маленький, коренастый, экспансивный, приветливый, чем-то неуловимо похожий на Чарли Чаплина, может быть, узко подстриженными темными усиками, может быть, выразительным профилем, быстро меняющимся взглядом… В белом халате стоял он перед небольшим портативным чемоданчиком, раскрытым так, что в нем хорошо видна была плотно уложенная в вырезы стенок плексигласовая плоская коробка и такая же стояла рядом – плексигласовый улеек на одну рамку.

Речь Дегуза состояла из множества междометий и прочих восклицаний, почему воспроизвести ее почти невозможно. Если отжать полученную информацию, она свелась к следующему: здесь, на выставке, демонстрируется усовершенствованный переносной улеек, который незаменим для лекторов, выступающих в школах, в клубах, в библиотеках с беседами о жизни пчел.

– А мне передавали, – робко перебил Дегуза советский собеседник, – что вы нашли способ заставить пчел строить ячеи со стенками, которые не параллельны. Может быть, расскажете, о чем идет речь? Как такие ячеи расположены на соте? Неужели чередуются? Это кажется почти фантастикой… И как же пчелы такими сотами пользуются?

Дегуз стал неузнаваем. Состав междометий и прочих восклицаний полностью переменился.

– О-ля-ля! Фантастика! Бред! Чередуются? Хотел бы посмотреть подобное! И это здесь, на конгрессе? Мало что кто слышал…

Разговорились, и Дегуз подтвердил, что уже давно испытывает строительные способности пчел в необычных условиях, однако не считает полученные итоги достаточно ясными. В заключение договорились поддерживать связь.

В 1958 году Дегуз демонстрировал в Риме на конгрессе пчеловодов свой фильм о жизни пчел. В этом фильме часть кадров посвящена поведению пчел-строительниц на листе обычной вощины, плоской, как ей и положено быть, а также на листах вощины кривой, изогнутой в полуцилиндр и заключенной в металлическую рамку, шарнирно связывающую два изогнутых листа в небольшой правильный цилиндр. Из этих кадров было ясно, что сужающиеся и расширяющиеся ячеи не чередуются на одной стороне листа, а распределяются сплошь: расширяющиеся – на выпуклой стороне, сужающиеся – на внутренней.

Фильм был удостоен на конгрессе премии, но показанные в нем удивительные отступления пчел от их строительного шаблона не привлекли внимания.

Вскоре еще один фильм Дегуза о пчелах получил премию, на этот раз на фестивале в Каннах, но и тут никто не обратил внимания на кадры, связанные со строительством сотов.

Первое письмо из Брюсселя сопровождалось несколькими фотоснимками, на которых можно было видеть, что пчелы Дегуза действительно, подчиняясь команде «кривого ключа», сооружают смыкающиеся в отрезок восковой трубы два полукруглых сота с ячеями, различными на внешней и внутренней сторонах изогнутого листа. Трубы Дегуза были разного диаметра и вкладывались одна в другую. Это трехслойное (трехсотовое) концентрическое гнездо. И на снимках можно разглядеть, что, так сказать, центробежные и центростремительные ячеи действительно различаются: первые представляют собой отчетливо сужающийся усеченный шестигранник, вторые – расширяющийся.

Одно такое гнездо, особенно тщательно отстроенное и изящно смонтированное, как выставочный экспонат, Дегуз назвал изобретенным им латинским словом «универсапис» и поехал с этим сооружением в Лондон на XII Международный конгресс энтомологов.

Не так уж часто бывает, чтоб живой интерес квалифицированной аудитории знатоков насекомых, съехавшихся со всех концов мира, привлекло сообщение зубного техника. Дегуз докладывал, как изменяется строительное поведение пчел, когда тем приходится оттягивать не плоские прямоугольные листы, а полуцилиндрические.