– Тут я в своей истории к тонкому моменту одному подошел… С одной стороны, обойти его хотелось, с другой – не понятно будет, если обойду, – он замолчал на некоторое время, продолжая испытующе поглядывать на собеседника. Наконец, в какой-то момент все же решившись, резко взмахнул рукой. – А, ладно!.. Где наша не пропадала… Расскажу, как есть. Как было, в смысле, расскажу, а там уж сами решайте и выводы делайте. В конце концов, мне стесняться нечего. Это же жизни моей кусок, да и важный очень, так что, – Павлик подмигнул собеседнику, – пусть все без утайки будет, как на духу! Короче, я за года два до этих событий с парой товарищей познакомился по рыболовной, так сказать, теме. На форуме опять же рыболовном только. Вот мы вместе на рыбалки несколько раз и ездили на машине моей. Ребята места подсказали да по моим наколкам прокатились. А ездили-то далеко, – он щелкнул пальцами, – бывало, за триста верст в один конец мотались и далее. Тверская область, Ярославская, Вологодская… Поколесили, короче. А поездки-то длинные получаются – часов по восемь-десять в один конец. В дороге делать же нечего особо – только языком чесать. Вот мы и чесали, – Павлик улыбнулся, – о разном. Чтобы не утомлять вас лишним подробностями, я только про то буду, что к нашей теме напрямую относится. А ребят этих, с кем я познакомился, двое. То вместе ездили, но чаще – с одним из них. Отец Олексий – кличка его партийная.

– Как отец Фармазон? – хмыкнул Игорь Сергеевич.

– Не, отец Олексий – ни разу не фармазон! А почему «отец», вы спросите? Не знаю, так еще до знакомства нашего пошло, а потом прилипла к нему кликуха эта. Ну и я на вооружение ее взял, то – отец Олексий, то – просто Олексий. А второй – Змей. Опять же не спрашивайте, почему так. Так – и все. Змеюга, кстати, здоровый такой! Не очень высокий, но здоровый дюже. А Олексий – ну, как я, повыше только малость, – Павлик усмехнулся. – Одно вам скажу: колоритные товарищи оба. Так вот однажды, уж не помню, как и когда, но зашел у нас разговор с отцом Олексием про шаманизм…

– Про что, извините, разговор зашел?

– Про шаманизм. Про шаманов, если вам так проще, и традицию их. У всех ведь свои традиции есть какие-то. У индуистов – индуизм, у буддистов – буддизм, у христиан – христианство, а у шаманов – шаманизм, соответственно.

– Однако, – Игорь Сергеевич вновь с улыбкой покачал головой. – Ну с религиями ясно более-менее. А у этих товарищей что за традиция? С бубном прыгая, дождь вызывать?

– Ну вы даете! – Павлик всплеснул руками. – Впрочем, я так и думал, если честно. Как про шаманов и традицию их разговор заходит, так у всех одна только ассоциация – бубен, шкуры звериные и дождь…

– А что, разве не так?

– Да нет, конечно! – молодой человек возмущенно затряс головой, а потом вдруг расплылся в широкой улыбке. – Я сейчас почему смеюсь, как думаете? – его собеседник шутливо пожал плечами, демонстрируя неведение, а он улыбнулся шире прежнего. – Я на вашу реакцию смотрю – и себя узнаю. Того себя, что четыре года назад был! У меня, когда впервые мы с Олексием на эту тему заговорили, она тоже ничего, кроме улыбки, не вызвала. Удивление, скорее, было, – снисходительная усмешка теперь предназначалась тому, четырехлетней давности, Павлику. – Вроде бы адекватный человек передо мной, ровесник, а говорит хрень полную! Я и смеялся больше, его слушая, но дорога длинная ведь, а терпение у отца Олексия железное. Вот он мне потихоньку про шаманов и традицию эту и рассказывал. А Олексий со Змеюгой не просто интересовались темой для развития кругозора, а практиковали кой-чего. По Карлосу Кастанеде, кстати, практиковали. Можно и так сказать, что кастанедовцами оба были. Не оголтелыми какими-нибудь, но принимали идеи дона Карлоса…