- Слава, давай не будем приплетать сюда Богдана. Мы же хорошо его знаем, - произнесла Люба.

- Очень, моя хорошая, - усмехнулся Вячеслав, - я надеюсь, что пока Бодька находится в Лондоне, он не сосватает там половину всего женского населения за себя. Потому что менять снова телефон я не вынесу.

Ксюша слушала слова Вячеслава и белела. С его слов можно было сделать вывод, что для Богдана является вполне нормальной практикой познакомиться с девушкой и через неделю позвать её едва ли не замуж.

Ксения прокручивала в голове своё общение с Богданом и на душе с каждой секундой становилось всё более паршиво. Действия Богдана полностью совпадали с теми, как их описывал его отец. С той лишь разницей, что она не стала одной из девушек, которую он уложил под себя.

Павел заметил, как Ксюша побледнела, а после покраснела. Девушка извинилась, сказала, что ей необходимо выйти на свежий воздух.

Люба обеспокоенно посмотрела на девочку.

Ксения выскочила во двор и отошла подальше к торцу дома, туда, где стояла небольшая постройка, напоминающая сарай. Надо было сделать несколько глубоких вздохов и обдумать всю эту ситуацию.

То, что спрашивать про Богдана у его отца или матери бесполезно, она уже это поняла. Но всё равно, горела желанием посмотреть в глаза Богдана и узнать, для чего он так жестоко пошутил над ней.

Да, Ксюша благодарна ему. Он помог ей поступить в университет. Но ведь мог сказать, что делает это по дружбе, а не нести всю эту ересь про скорую свадьба.

Ксения сделала лишь один вывод: Богдан не оставил надежду затащить её в постель, поэтому и внушил ей эту идею со свадьбой, чтобы была посговорчивей. Наивно полагать с её стороны, что он не потребует с неё «свою плату» за помощь с поступлением.

Не хотелось думать плохо про Богдана, но Ксюша уже не знала, что ей думать. Особенно после слов Вячеслава.

И сама не поняла как, но теперь чувствовала себя должницей и Павла, и Богдана.

Ксюше не хотелось возвращаться в дом. Всхлипнула и почти сразу почувствовала на плече твёрдую мужскую руку.

Обернулась.

Павел стоял так близко, да она даже чувствовала его тёплое дыхание на своей шее.

- Ксюша, ну чего ты расстраиваешься? Идём в дом?

Она отрицательно покачала головой, продолжая стоять к нему спиной. Опустила вниз голову.

- Знаешь, Паша, а я ведь так и не сказала папе перед его кончиной, что Богдан сделал мне предложение. Сейчас понимаю, что хорошо, что не успела. Я так наивна. Но я всё равно бы уехала из дома. С мачехой и сводным двадцатилетним братом жить невозможно. Она злоупотребляет выпивкой, а братец, если его так можно назвать…, ты даже не представляешь, как он смотрит на меня. Словно сожрать хочет. Одним взглядом.

Павлу и секунды хватило, чтобы понять, что именно этот братец видит, когда смотрит на Ксению. Его желания Павлу были очень даже ясны. Ведь и сам зависал на точёной фигурке, полных розовых губах Ксении, стройной нежной шее, но больше всего не мог насмотреться в поразительно зелёные глаза и шикарные волосы, ему так нравился их золотистый цвет. Девочка очень красивая. Богдан тоже мимо такой пройти не смог.

- Я не хотела работать и содержать этих дармоедов, Павел. Пусть сами себя обеспечивают, - Ксения надула губы. А Павел едва не засмеялся. Девчонка сейчас напомнила ему Саньку, которая часто любила сердиться и бунтовать, если ей пытаются перечить.

- Я ведь не сразу поверила, что Богдан обратил внимание на такую серую мышь, как я.

Павел молчал, не двигался с места, наблюдал, слушал и не перебивал, чувствуя в девочке потребность высказаться. Но его удивляло другое. Неужели Ксения не понимает, что очень красивая? Похоже, что действительно не понимает.