Черт его знает, какого беса происходило, но в следующую минуту закрылась большая часть лавок, торгующих снаряжением и оружием. Как по команде. Зрелище тем еще более странное, что каждый из торговцев должен был блюсти выгоду. Пытаться заработать. А тут как обрезало. Даже те, кто не спрятался за ставнями и дверьми, отказывались говорить о товаре.

– Не велено с вашим благородием торговать, – хмуро ответил чумазый и лохматый кузнец, ремесленник, продающий всякий ширпотреб в конце улицы.

– Кем не велено? – ухватился я за нить разговора.

– От итить за ногу. Да ими! – чуть не крикнул полудварф, понимая, что сболтнул лишнее.

– Кем? С кем мне переговорить о ситуации? Может с «ними» мы сможем весь конфликт уладить?

– Так это, не велено же, – пробормотал кузнец. Глазки его бегали. Хоть в кузне и так было жарко, казалось, за короткий разговор он вспотел в разы больше. – Вы б шли отсюда, господин. А то они коли прознают, что я вам сболтнул чего – лавку вмиг разорят.

– Слушай, милейший, давай я тебе за разговор этот заплачу. Сколько хочешь – золотой?

Вместо ответа полудварф силком вытолкал нас из кузни. Закрыл ставни и дверь, а вскоре и печь загасил – небывалое для кузницы дело. Так и кирпичам потрескаться недолго. Нарушать процесс стоило, только если ты от кузни отойти собираешься. Вдруг испуганный кузнец решит побежать с докладом к тем, кто его запугал?

Мы с Лиской встали чуть поодаль. Но за полчаса никто не покинул лавку. Понимая, что дальнейшие расспросы бесполезны, я направился прямо к оценщику. Да, с ним не поторгуешь, за сколько скажет – за столько и придется продать. Но чует мое сердце – сейчас деньги нам ой как пригодятся. Вернее, даже не так: если не подготовимся, то пропадем. А без денег это нереально.

– Господин, – обрадованно крикнула Василиса. Она заметила меня раньше, чем я ее. Скорее всего, разница в восприятии сказалась. Но даже от моего взора не скрылось, что она порядком устала и сверток все еще при ней.

– Что случилось?

– Господин оценщик сказал, что у него сейчас важное дело. Ну и чтобы я подождала, пока он меня сам не позовет, – в доказательство своих слов она показала на висящую на двери табличку «закрыто».

– И давно ты его ждешь? – осторожно поинтересовался я.

– Так уж часов пять будет. Как вы ушли, так я с самого раннего утра тут и торчу.

– Понятно, – поднявшись по ступеням к двери, я постучал. Никакой реакции. Тогда я постучал еще громче. Даже прохожие оборачиваться начали. Снова тишина. После третьего раза сзади покашляли, и, обернувшись, я увидел городского стража. – Да?

– Вы б, ваше благородие, молотить в дверь перестали, – грустно улыбнулся патрульный, – пустое это дело. Не будет господина оценщика в ближайшие десять дней.

– Сколько? – не веря, переспросил я.

– Десятину, – подтвердил мои самые страшные опасения молодой мужчина, – его в крепость вызвали. Дела у него.

– А ответь-ка, милейший, – перенял я обращение Гроаса, – может, ты знаешь, кто его вызвал? А заодно – кто всех лавочников запугал, что они со мной даже не разговаривают.

– Боюсь, не знаю. Но вы сходите к нашему главе, может, он вам что подскажет.

– Обязательно к Гроду наведаюсь, – хмуро согласился я, – но вначале тут дела завершу. Пойдемте, девочки.

– Ха-ха! Живой! – Бохай похлопал меня по плечам. – А я-то думал – все, пропали секреты вместе с буйной головой. А нет. Вон как все повернулось, теперь ты баронет!

– Если б не Лиска с ее планом, верно так и было бы, – улыбнувшись, показал я на девушку, – но видишь как. Все, что задумано было – сработало. Правда, теперь задача еще больше усложнилась.