Черный седан подруги несется по дороге к ее дому, и мы молчим. Говорить не о чем, обе устали после длинной рабочей смены, на работе наговорились с пациентами. Поэтому, молчание – наш лучший выбор.

В машине очень тепло и тихо, не замечаю, как засыпаю. И даже во сне слезы бегут безостановочно, потому что в груди болит.

Во сне я снова оказываюсь во вчерашнем дне.

***

Стою в ступоре перед пустым сейфом в собственном доме. Полна решимости разобраться с мужем.

Сбегаю по лестнице фурией, влетаю на кухню, и застываю.

Андрей сидит в кресле, у него на коленях моя сестра Надюша. Она поит его шампанским из хрустального бокала, и кормит со своих рук клубникой. Пока руки моего мужа шарятся у нее в трусиках.

Открываю и закрываю рот. На меня снова находит это дурацкое оцепенение. Боюсь что-либо сказать, чтобы не вспугнуть их. Будто я здесь воровка, а они – хозяева.

Очень сильно жалею, что пришла домой невовремя.

Если бы чуть-чуть опоздала, то изменщики успели бы одеться и сделать приличный вид, как обычно.

Я бы забыла про телефонный разговор из которого всё узнала. И сохранила семью с Андреем.

Семью? Разве это семья? Когда нет детей, общих интересов, секса, совместного отпуска?

Вспоминаю, свекровь.

Валентина вечно меня пилит, что я плохая жена. Работа у меня отстойная. Разве можно ковыряться в чужих жизнях, когда своя не пойми какая?

А вот с моей сестрой у Вали очень хорошие отношения и Ваську она любит…

Боже!

Вцепляюсь пальцами в бедро, щипаю себя. Получается, Валентина знает, что девочка ее внучка.

Все в этой семье всё знали. Все, кроме меня.

Конечно, я не права. Жить в такой лжи дальше нельзя было. Повезло, что всё выяснилось. Спасибо небесам.

Едва я переступила порог кухни, как голубки вскинулись и краем глаза взглянули на меня и… продолжили делать то, что делали.

Я для них больше не помеха. Они лишь убедились, что это не Василиса, не хотели дочку смущать взрослыми играми.

Громко играет музыка.

Подхожу к центру, выключаю. Оборачиваюсь на мужа и сестру. И меня передергивает от них. Они такие пахучие и вульгарные, что противно становится.

- Где все документы? На фирму, дом, квартиру, дачу. Отдайте мне. Немедленно!

Сестра округляет глаза, поднимается с колен моего любвеобильного супруга.

Надя делает шаг ко мне. Я от нее… она ко мне… я от нее. Пока не упираюсь спиной в холодную стену дома.

Наконец сестра оказывается прямо перед моим лицом. Какая же она мерзкая и лживая.

Надя чувствует по отношению ко мне то же самое.

- Какая же ты отвратительная сестричка. Только о деньгах думаешь! Меркантильная, жадная!

- Я жадная? Это вы себе черт те что покупаете, ни в чем не отказываете, а я ем на обед плов, купленный в столовой, на полдник салат, если удается время выкроить между пациентами. У меня даже такого шелкового халата нет, как у тебя. И в отпуск я не ездила уже полгода. А ты сколько раз смоталась? Четыре! Это ты Наденька живешь на деньги, которые зарабатывает фирма отца, а я живу на одну свою зарплату врача!

- Ну, положим, ты ошибаешься! – высокая фигура мужа материализуется рядом с нами. – Вы обе живете на деньги, что зарабатываю я! Здесь всё моё – дом, дача, машины. Всё! И Васька моя, не отрицаю.

Дёргаюсь словно от удара тока.

9. Глава 7.2

Рита

Муж протягивает ко мне руку. Не знаю зачем, он это делает, может, запугивает. На всякий случай кричу.

Мерзко. Противно.

- Я вызову полицию, - плача говорю я.

- Что ты им скажешь? Мы с Надей и Василисой прописаны в доме также как ты. Доли владения у нас троих одинаковые, а вот ты здесь просто проживаешь как моя жена. У тебя нет доли!

- Какой доли? – лепечу я. – Дом по документам мой.