Вспоминаю, когда он в первый раз появился в нашем доме. Мне было шестнадцать лет. Молодая, глупая и влюбленная. Сразу на него запала, как кошечка ходила по пятам. Не липла, конечно, не висла не шее. Но с большой любовью и доверчивостью смотрела на него. Он был идеалом для меня. До сегодняшнего дня.

Помню, как расплакалась от счастья, когда отец сообщил мне, что Андрей Валевский хочет на мне жениться. Сначала не поверила, ведь между нами не было ничего кроме моей юной влюбленности, но зачем-то он захотел меня в жены. А я согласилась. Разве могла отказаться от него, когда так отчаянно и преданно любила? И думала, что он тоже любит, раз выбрал меня. Дура. Наивная.

— Андрей, — зову его, собирая всю волю в кулак.

Медленно разворачивается, хмуря брови и закусив щеку изнутри. Его бесит, что я зашла без стука. По глазам вижу бурлящее недовольство.

— Почему ты здесь, а не с ребенком?

— Может потому что это твой ребенок, а не мой..., — шиплю как змея. Он сейчас серьезно задал этот вопрос?

— Так, — поднимает руку вверх, рассекая воздух, — Тон сбавь. Немедленно.

— Ты пытаешься меня сделать виноватой сейчас? В чем? В том, что я не устраиваю истерику, когда ты приводишь своего отпрыска? Или готовлю для него чертов ужин?

Не знаю, откуда берется смелость, но я и правда начинаю закипать. Он ведь даже не пытается оправдаться хоть как-то. И жалею, что на эмоциях назвала невинного ребенка отпрыском...

Только уже поздно, Андрей в два шага ровняется со мной, свирепея. Его ноздри раздуваются, выпуская горячий воздух. Давит взглядом, приковывая меня к месту. Ощущаю жаркий выдох у своего уха.

— Ева, если ты еще раз позволишь себе так выразиться в сторону моего сына, то пожалеешь. Я клянусь тебе, будет плохо.

Делает шаг назад, складывая руки в карманы. заставляет меня чувствовать себя скверно, словно это я провинившийся нерадивый котенок.

— Я видела тебя сегодня с той женщиной, — слезы градом катятся вниз. Если я сейчас не выплакаюсь, то грохнусь в обморок от тахикардии.

— С какой женщиной? — вопросительно изгибает бровь. Прикидывается, что ли?

— Ты знаешь с какой. Я даже не хочу ее имя произносить. И я подумала, раз у тебя есть сын и другая женщина, то я больше тебе не нужна. Я хочу уйти, — принимаю решение за секунду.

А какой смысл оставаться с человеком, который не чувствует за собой вины за измену. За вранье. За ту боль, что причинил мне. Своей законной жене.

— Ты сейчас хорошо подумала? — его голос становится совсем-совсем тихим. Но это не приятный шепот, а скорее тяжелый свист.

Глубоко вдыхая и медленно выдыхая, распрямляю спину, заламывая пальцы на руках.

— Да! — поднимаю подбородок вверх. Уходить, так с гордо поднятой головой.

Андрей медленно подходит к столу, берет что-то в руки, бесшумно разворачивается.

Губы немеют от шока.

— Собралась уйти вместе с этим? — он вскидывает руку вверх, демонстрируя мой снимок узи, — Хочу тебя расстроить. Шансов ноль. Пока наш ребенок в твоем животе, ты останешься в этом доме.

Выносит приговор. А я каменею от ужаса и страха. Это мой любимый муж, моя первая любовь. И он втоптал меня в грязь, а сейчас угрожает. Куда же мы пришли. И самое главное... Почему это случилось с нами?

4. Глава 4.

— То есть как только я рожу, то ты меня выкинешь как ненужную вещь? — отвечаю с сарказмом.

Андрей устало трет переносицу указательным и большим пальцами, отходит обратно к столу и садится в свое черное громоздкое кресло. Ставит локти на стол из красного дуба, отодвигая кипу бумаг в сторону, и кладет сверху нее мой снимок УЗИ. Я молчу, переваривая информацию и ожидая ответ мужа, прожигаю взглядом фото нашего будущего малыша, внутри лопается струна нервов. Срываюсь, психуя, когда его молчание затягивается.