; он же – поп Григорий – имеет при своей церкви нечто вроде богадельни. Все это так похоже на Гермогена, будущего митрополита Казанского – строителя церквей и монастырей, радетеля о бедных, бесприютных старцах… Правда, этому предположению будет, по-видимому, противоречить выражение предисловия о клирике, которому св. Варсонофий послал предсказание. Но, во-первых, нельзя с несомненностью утверждать, что под клириком Гермоген разумеет здесь именно себя, а во-вторых, название “клирик” могло быть употреблено здесь Гермогеном в общем смысле – принадлежности к клиру…»[21]

Версия о том, что упомянутым «клириком» являлся сам Гермоген, подвергнется разбору ниже. В данном случае важно другое: некий поп Григорий, судя по писцовой книге, служил у Николы Гостинодворского за 13 лет до того, как там же, по неопровержимым данным, подвизался герой этой книги. Очень соблазнительно приравнять одного к другому. Сторонники у подобного мнения уже есть, их немало.

Е. В. Липаков, автор книги «Архипастыри казанские», исправляет датировку писцовой книги, относя ее к 1566 году[22]. Далее он обращает внимание на второе упоминание попа Григория тем же источником: иерей считался владельцем двора, находившегося в Кремле[23]. А дворы в Кремле имели чаще всего «старожилы Казани, поселившиеся здесь в первые пять лет после 1552 года, когда в крае продолжалась война». Другой ученый, С. М. Каштанов, анализировавший раннее русское землевладение на территории Казанского края, считал, что дворяне, приезжавшие сюда на годовую службу, строили дворы в Кремле, а после окончания срока пребывания в Казани продавали их сменщикам. Позднее «Кремль перестал быть популярным местом для проживания, писцы отметили множество пустых дворов и дворовых мест, где строения уже были разобраны. Но двор попа Григория был жилым. Можно предположить, что сщмч. Гермоген был из служилых людей, прибывших в Казань на годовую службу, или в числе первых собственно казанских дворян, которых перевели сюда в 1557 году из разных мест и наделили поместьями»[24]. Почти все они многие годы, пока не обустроились в поместьях, жили в Кремле и около него. Это позволяет Е. В. Липакову пойти в своих выводах еще дальше: «Если сщмч. Гермоген и Николо-Гостинодворский поп Григорий – одно лицо, то во священники его, скорее всего, рукоположил святитель Гурий (первый архиепископ Казанский. – Д. В.)»[25].

Все эти построения многое разъяснили бы в биографии святителя Гермогена, если бы не одно печальное обстоятельство. Они разбиваются вдребезги о самый простой контраргумент: невозможно доказать идентичность попа Григория, служившего у Николы Гостинодворского во второй половине 1560-х, и будущего святителя Гермогена, служившего там же в 1579 году. Остается отложить вопрос до обнаружения каких-либо новых источников, способных прояснить его.

Итак, первая версия более правдоподобна. Далее по тексту история священника при казанском храме Святого Николы на Гостином дворе будет связана с именем «Ермолай».

Нет определенности и в вопросе, из какого общественного круга вышел Ермолай. На сей счет опубликовано несколько версий.

П. И. Бартенев считал святителя выходцем из древнего аристократического семейства князей Голицыных. Он, в частности, писал: «В царствование Михаила Федоровича князья Голицыны, в память его, воздвигли церковь св. Ермолая в Москве на нынешней Садовой улице». При этом Бартенев сослался на мнение С. М. Соловьева, нигде печатно не высказанное[26]. Сомнительно тут всё. И то, что так думал Соловьев, и то, что храм строили именно Голицыны, и то, что здание возводилось при Михаиле Федоровиче. Никаких документов в пользу своего мнения Бартенев не привел.